Олег Березин: «Первая задача – остановиться и разобраться, что мы хотим развить»

Гендиректор «Невафильм» – о положении дел в отрасли и Клубе кинопредпринимателей

В конце января владельцы кинотеатров из разных уголков страны провели два дня в Красноярске – в самом восточном городе-миллионнике России состоялась первая встреча членов Клуба кинопредпринимателей. Фундамент площадки для дискуссий уже создан – тем для обсуждения, учитывая имеющиеся проблемы в отрасли, накопилось немало. БК узнал у одного из инициаторов проекта, генерального директора компании «Невафильм» Олега Березина, чем новое сообщество отличается от «Киноальянса» и насколько утопической является идея формального объединения кинотеатров. 

Олег, расскажите, пожалуйста, как возникла идея мероприятия.

Сама идея витала в воздухе давно, еще со времен «Киноальянса». Но то была все-таки ассоциация менеджеров, а не владельцев кинотеатров. Менеджер не думает дальше срока окончания своего контракта, только если у него нет задачи каким-нибудь образом этот контракт продлить. Точно так же, как и чиновник не смотрит дальше следующих выборов, потому что понимает: после них ситуация изменится. А владелец любого бизнеса думает не на год вперед, не на два и даже не на пять, а на десять и пятнадцать лет вперед. Я сужу по себе. Мой горизонт планирования простирается до тех времен, когда мои дети станут более самостоятельными. Вот младшей сейчас три года...

Поэтому вам и было важно собрать именно владельцев кинотеатров, а не букеров?

Понимаете, у владельца бизнеса логика действий по-другому выстроена. Он на все проблемы смотрит по-другому и принимает решение, не советуясь с начальством. Когда что-то обсуждается с менеджером, чаще всего он не может принять финальное, ключевое решение. А владелец может, он по-другому живет.

В каком формате проходила встреча Клуба?

Формат у нас был очень рабочий. Была двухдневная конструкция. В первый день большая деловая программа началась в десять утра и закончилась лишь в восемь вечера. Сама обстановка стимулировала обсуждение, дискуссию, разговор: небольшой конференц-зал, в котором участники непрерывно генерировали идеи, обменивались мнениями. Во второй день у нас была поездка по кинотеатрам Красноярска. Мы посмотрели, кто как живет, кто чем дышит, пообщались. Естественно, это обрамлялось совместными ужинами, выездом на турбазу на несколько часов. В общем, в основном были разговоры. Для меня это был хороший показатель. Видно, что людям есть что обсуждать и о чем говорить. Они не просто что-то там критикуют, а готовы делиться опытом и знаниями. Но хочу подчеркнуть, что мероприятие носит закрытый формат, а не публичный. Все, что мы там обсуждаем, остается внутри. Потому что цель не в том, чтобы вываливать в публичное пространство все наши дискуссии. А в том, чтобы была площадка, на которой все эти дискуссии могут вестись. При этом закрытый клуб подразумевает, что он открыт для всех владельцев кинотеатров, готовых активно участвовать в этой истории. 

Вы упомянули поездку по кинотеатрам. Какие выводы вы сделали по ее итогам?

Что кинотеатры все разные. Где-то мы видим проблемы торговых центров. Где-то – проблему управления на местах, если это сетевой кинотеатр. Где-то отмечаем, что у ребят все хорошо, и мы за них радуемся. У нас не было задачи проинспектировать. Участники клуба приехали из разных городов. И многие, думаю, больше половины, никогда не были в Красноярске. Так что в такой ситуации посмотреть, как живут кинотеатры сибирского города, интересно даже в плане опыта: как у них все устроено, что хорошо сделано, а что – плохо. Просто расширение кругозора, которое очень полезно. Мы не ставили задачей проверить кинотеатры и проставить оценки. Нам важно было встретиться и пообщаться. Это самое главное – общение по делу, обмен опытом.

Кстати, а почему вы выбрали именно Красноярск?

Так сложилось. Нас пригласил Сергей Липов, владелец красноярского кинотеатра «Эпицентр», а я как один из инициаторов этой истории прекрасно понимал по своему большому опыту проведения мероприятий, что это должны быть не Москва и не Питер. Очень тяжело выдернуть предпринимателя, чтобы он мог на сутки отключиться от повседневных забот и посвятить себя работе в формате клуба. А когда ты прилетаешь в Красноярск, волей-неволей уже отключен от своих каждодневных дел, и деваться некуда. Когда весной в рамках проекта Агентства стратегических инициатив мы ходили на неделю на «Форсайт флоте», нас вообще заперли на корабле. Никакого Wi-Fi, распитие напитков только после десяти часов вечера. Это была такая ситуация, когда ты занимаешься делом, не пропадаешь в Интернете, не болтаешь. Сидишь на корабле и никуда с него не денешься. Здесь была примерно та же задача – создать корабль. Это с одной стороны. С другой стороны, скажу так, полушутя, это был тест на «хотелки». То есть действительно ли люди, которые хотят приехать, готовы приехать и что-то решать и обсуждать. Ведь чтобы доехать до Красноярска, нужно собраться, купить билет и долго лететь – из Санкт-Петербурга, например, шесть часов. Нужна нормальная мотивация. И вот у двадцати пяти человек такая мотивация нашлась.

Какие сети и независимые кинотеатры представляли участники слета?

Больших, федеральных сетей не было, потому что многие из них хоть и частные, но с корпоративным управлением. Это акционеры, крупные фонды, советы директоров. У нас нет цели их привлекать. Скорее у нас была цель привлечь Mori Cinema, «Мираж», «Люксор», «Киномакс» – это сети с частным владением и частным управлением. В этот раз они не присутствовали, но представители трех из этих сетей дали устное согласие на участие в майской встрече в Краснодаре. Если говорить об участниках прошедшего слета с точки зрения географии, то были Москва, Питер, Калининград – я просто боюсь кого-то не перечислить. География широкая – от Калининграда до Абакана и Иркутска. То есть нельзя сказать, что собрались столичные ребята, так же как и нельзя сказать, что приехали лишь «какие-то регионалы». В принципе, такой нормальный срез частных кинотеатров. Двадцать пять человек доехали до Красноярска. Но у нас были люди и из самого Красноярска. Кроме того, порядка двадцати человек в течение недели до и во время встречи позвонили мне, нашли хорошие аргументы, почему они не с нами, но при этом сказали: «Мы с вами и нам все нравится, хотим в этом участвовать в дальнейшем». Поэтому мы верим, что эта история получит свое развитие. Именно потому, что она сделана не в качестве формальной структуры и не в формате ассоциации. Это просто клуб по интересам. А интерес у всех один – кинопредпринимательство, управление кинотеатром, развитие бизнеса кинотеатров, и вокруг этого интереса строится вся история.

Насколько сегодня возможно, на ваш взгляд, объединение кинопредпринимателей в профессиональную организацию?

Допускаю, что рано или поздно мы можем объединиться в какую-то формальную юридическую структуру. С одной стороны, есть запрос от участников индустрии. И государство спрашивает: «А с кем нам вообще говорить по кинотеатрам?» Можно позвать менеджеров больших сетей, но это ведь абсолютно другое видение и далеко не все кинотеатры. Мы на коленках посчитали статистику. Сейчас на рынке 10 процентов кинотеатров – муниципальные, 20 процентов – кинотеатры с корпоративным управлением, коих не так много на рынке. А 70 процентов рынка – это вот такие частные кинотеатры. Какой процент из них управляется самими собственниками, пока сказать не могу. Мы пытаемся это посчитать, никто не знает. Объединение возможно, если участники рынка решат, что им это надо. Тогда будет необходимо только три-пять рабочих дней на юридические формальности.

Какие еще отраслевые проблемы обсуждались в ходе встречи?

Это вроде бы мелкие проблемы – чисто предпринимательские. Например, практика тайных проверок кинотеатров. Не контрольных закупок, а именно тайных проверок, которые проводятся какими-то оглоедами, которых никто знает. А потом дистрибьютор звонит и говорит: «А вы знаете, мы тут у вас посчитали. Не скажем, когда и где, но у вас тут не хватило. Давайте вы нам доплатите?» Я считаю, что это одна из ярких характеристик абсолютно дикого рынка. Это такой рэкет. Потому что большой дистрибьютор понимает, что никто ему возразить не сможет в одиночку. Еще мы обсуждали проблему проноса еды в зал, вопрос действий кинотеатра в контексте возрастных ограничений: что имеет право кинотеатр, что – не имеет, как себя вести и так далее. Мы обсуждали, естественно, РАО, точнее, практику общения с этой организацией, как с ними бороться. Были какие-то дискуссии, связанные с отношениями с девелоперами. Начали обсуждать и тему контроля качества кинопоказа. 

Что ждет участников новой встречи Клуба кинопредпринимателей, которая состоится в мае в Краснодаре?

Повестку мы вырабатываем. Думаю, будет много вопросов. Сам формат показал, что это активное участие, не лекция, не конференция и не мастер-класс. Это площадка не просто для общения, а для конкретных решений и обсуждений. И очень многие этим заинтересовались. Потому что на сегодняшний день нет таких мероприятий, где владельцы кинотеатров могли бы какие-то вопросы между собой решать. На встрече в Красноярске были скептики, которые думали, что из этого ничего не получится. Но уезжали все в очень бодром настроении, чувствуя, что выхлоп есть.

В минкульте недавно заявили, что будут дорабатывать инициативу о повышении стоимости прокатного удостоверения до 5 миллионов рублей. Думали ли вы о том, что будет с дистрибьюторским подразделением вашей компании «Невафильм», если это предложение реализуют?

Область альтернативного контента, которой мы занимаемся, очевидно, закроется. Моя бизнес-модель не позволяет собирать лишние 10 миллионов, чтобы отбить только прокат. Я думаю, правообладатели со мной даже разговаривать не будут на эту тему. Такие затраты никому не нужны. А доказывать какому-то чиновнику, что мы занимаемся искусством, я не собираюсь. У меня росписью и выбором контента занимается кандидат искусствоведения (в будущем, надеюсь, доктор), а тут будет сидеть в лучшем случае со средним образованием какой-то чиновник, которому я должен объяснять, что проект галереи Уффици – это высококачественный проект, озвученный Михаилом Пиотровским, и это типа очень круто, это культура. Понимаете? Поэтому, конечно, в этой инициативе для меня нет ничего хорошего. С другой стороны, я вообще негативно настроен по отношению к тому, что вся система господдержки в стране свелась к лоббированию интересов одной профессиональной группы – государственных продюсеров. Под лозунгами повышения доли российского кино, эффективности государственной поддержки производства. И в этом смысле как раз объединение кинотеатров и дистрибьюторов очень важно. 

Тогда какие варианты противостояния вам видятся еще, помимо объединения? 

Есть определенные ходы. Инструменты есть. То же общественное обсуждение. Минкульт сейчас хорошо задумается, услышав реакцию всех вокруг. Я больше чем уверен, что власти даже не знают, какие на самом деле последствия грозят отрасли после такого повышения стоимости «прокатки». Как они не знали в свое время, что дистрибьюторы иностранных фильмов уже платят НДС. Это вопрос компетенций. Они что говорят: не хватает экранного времени, забито все некачественным иностранным продуктом. А этого продукта, включая артхаусное кино и альтернативный контент, – два процента экранного времени. О чем мы говорим? Минкульт почему-то не беспокоит, что пять дистрибьюторов-мэйджоров сегодня контролируют 92 процента рынка. Их не беспокоит, что на рынке дистрибуции такая жесткая концентрация. Поэтому, я думаю, инициативу в итоге тихо сольют. 

Какие изменения на законодательном уровне необходимы отрасли сейчас, чтобы ускорить ее развитие?

Я не торопился бы что-то делать на законодательном уровне. Я задался бы вопросом: а что мы вообще хотим? Что мы вообще называем отраслью? На сегодняшний день все, что мы называем отраслью, это система государственной поддержки производства фильмов. Но это не вся отрасль. Я в свое время насчитал шестнадцать ее сегментов: это производство, показ, кинопрокат, образование, отраслевые СМИ, продвижение фильмов, фестивали, синематеки, детские программы и так далее. И если мы хотим все эти направления развивать, тогда надо собирать умных людей и создавать стратегию, чтобы просто понять, куда мы хотим пойти. У нас же глобально все показатели по отрасли сводятся только к доле российского кино. А почему так? Потому что в свое время государство приняло решение выделять по 7 миллиардов рублей в год на производство. Естественно, власть хочет получить, как нормальный инвестор, отдачу. И когда спрашивают: а как мы это можем проверить? Отвечают: по доле посещаемости. Но почему вообще должен стоять вопрос о доле российского кино? Почему это характеризует отрасль? Может, наоборот, надо давать не 7 миллиардов, а два и на дебюты. Сказать: «Ребята, вот мы дебюты поддержим, а остальное придумывайте сами». И тогда госпродюсеры начнут чесать голову, как им не расчищать рынок под свои проекты, а что сделать, чтобы появился собственно рынок.

Как, на ваш взгляд, эту информацию можно донести до верхов?

Вот как мы с вами разговариваем, так и доносить. А как еще? Вы что думаете, они хотят слушать? Они же небожители, они же где-то там наверху находятся. И в принципе, если человеку не дано, он уже не услышит. Я в этом убежден. Но то, что мы с вами сейчас разговариваем, это один из способов донесения. Я надеюсь, они читают ваше издание?

Мы тоже на это надеемся – по крайней мере, доставку гарантируем. Но вернемся к вопросу развития. Подводя итоги Года кино, министр культуры Владимир Мединский выделил несколько приоритетных направлений на 2017-й, среди которых борьба с пиратством, усиление протекционизма и развитие сети кинопоказа в регионах. А какие задачи на сегодняшний день кажутся важнейшими вам?

Первая задача – остановиться, не фонтанировать никакими законопроектами и просто разобраться, что мы хотим развить, в каком формате. Сегодня все прекрасно понимают, что сейчас нет отдельно киноиндустрии, телевидения и онлайна. Все это единая аудиовизуальная сфера. Очевидно, что надо уходить от такого отраслевого разделения. Нужно добиваться государственной поддержки аудиовизуальной сферы в целом, включив туда и телевидение, и кинотеатры, и прочее. Если появится единая политика государства в области развития всей сферы, то, мне кажется, есть какой-то шанс на светлое будущее. 

Исследование «Невафильм Research» утверждает, что доля миниплексов в России сейчас составляет почти 60 процентов. А каким вам видится будущее наших малозальных кинотеатров?

Очень хорошим. Вообще, это будущее не зависит от зальности кинотеатров, я абсолютно в этом уверен. Например, в Питере в гостинице «Англетер» работает маленький однозальный кинотеатр со своей самобытной программой, со своими мероприятиями, встречами. И все нормально – живет и работает. Двухзальный кинотеатр «Пионер» тоже нормально живет. Я считаю, что первыми помрут так называемые «макдональдсы» – кинотеатры с двадцатью залами. Они пострадают от домашнего онлайн-просмотра. Однозальники придумывают какие-то дополнительные ценности для зрителя: встречи, проекты, синематеки – у них больше шансов сохранить свою аудиторию, чем у «макдональдсов», которые бьются только за количество фильмов на экране, а это бестолковый спрос. 

Что, по вашему мнению, станет главным трендом российского кинопроката в этом году?

Я не знаю, честно. На рынке всегда что-нибудь происходит. Наверное, если государство начнет жестче спрашивать, число суперидей вроде повышения стоимости «прокатки» начнет расти в геометрической прогрессии. Потому что психическое состояние отрасли уже не совсем нормальное. Как и психическое состояние Минкультуры, которое уже не может внятно объяснить, зачем государственные деньги потратили на кинофикацию цирков. Зачем? Для чего? Чего этим добились? Поэтому они будут фонтанировать какими-то идеями и дальше. Наверное, последует кинофикация колхозных ферм, хотя лучше бы чиновники реализовали программу кинофикации национальных университетов – вот где наша умная киноаудитория, которая через несколько лет будет формировать будущее страны.