Анна Пармас: «Чем чаще я рассказывала историю своего развода, тем легче мне становилось»
Режиссер фильма «Давай разведемся» − о своем фильме-участнике «Кинотавра»
Хотя ДАВАЙ РАЗВЕДЕМСЯ значится режиссерским дебютом, Анна Пармас уже давно заработала себе культовый статус: на ее счету и прославившийся в 90-е телесериал «Осторожно, модерн!», и сценарии фильмов Авдотьи Смирновой, и самые известные клипы группы «Ленинград». На этот раз Пармас решила рассказать вроде бы грустную историю об измене, расставании и разводе – но вновь находит тысячу поводов посмеяться, не изменяя своему фирменному чувству юмора.
У вас огромный опыт работы на телевидении и в кино, но только сейчас очередь дошла до полнометражного режиссерского дебюта. С какими сложностями вам пришлось столкнуться при работе над ним?
Сложностью номер один было написать интересный сценарий не на шесть минут, а на полтора часа. Сложностью номер два – скажем так, проплыть дистанцию не 50 метров, а 1050. Знаете, в процессе создания картины режиссер постоянно должен «сдавать свою кровь», и в какой-то момент мне показалось, что моей крови может просто не хватить.
До этого вы писали сценарии с Авдотьей Смирновой для ее фильмов. Каково было создавать сценарий для собственной картины?
Этот сценарий я писала тоже в соавторстве – с двумя прекрасными сценаристками Лизой Тихоновой и Марией Шульгиной, которые в ближайшее время станут звездами, я уверена. И, конечно, когда появилась приличная версия сценария, я показала его Авдотье. Она как друг и человек гораздо более опытный меня направила, указала на ошибки. Сторонний взгляд всегда помогает: когда находишься внутри материала, ты можешь чем-то любоваться, кажется, что вот это очень важно, а вот это очень смешно.
В случае с комедиями, наверное, еще сложнее, потому что чувство юмора субъективно, и трудно оценить, что рассмешит зрителя.
Есть такой момент. Я обычно полагаюсь на удачу – на то, что хотя бы у нескольких зрителей в зале будет такое же чувство юмора.
В вашем фильме диалоги смешны еще и оттого, что точны и естественны. Вы их где-то подслушивали?
Нет, они все придуманные. Меня радует, что реплики показались вам живыми, потому что мы старались сделать их максимально правдоподобными, читали вслух, чтобы было понятно, сможет ли артист произносить их свободно.
Вы говорили, что использовали в сценарии какие-то впечатления из своего жизненного опыта. Как ваша личная история отразилась в фильме?
Каким-то образом отразилась – скорее в эмоциональных моментах или бытовых деталях: например, «справедливый» анализ ситуации в разговоре с подругами. Это всегда происходит именно так: когда женщина попадает в критическую ситуацию (например, ушел муж), тут же собирается женсовет, который всячески клянет мужчину, пытаясь как-то приободрить подругу. Но был и более конкретный случай, который подтолкнул меня к этому сценарию. Как-то я делала телевизионную программу, темой которой был развод как травма. На шоу оказалась женщина, которая рассказывала историю своего развода, произошедшего семь или десять лет назад. Она говорила с таким темпераментом, с такой ненавистью к мужу, что складывалось ощущение, будто она еще не развелась с ним. Так и несет с собой прежние отношения. Я тоже расставалась с мужем, тоже драматично, и я рассказывала историю своего конфликта подругам не раз, не два и не три. Спасибо им, что выдержали. В какой-то момент (видимо, сработали навыки сценариста) я стала разукрашивать эту историю, но почему-то все больше в юмористическом ключе. И чем чаще я ее рассказывала, тем легче мне становилось. Понимаете, когда человек зацикливается на своей проблеме и доходит в этом состоянии до полного бреда, со стороны это уже выглядит не драматично, а вполне себе смешно. Так и родилась идея снять комедию на невеселую тему.
В итоге способность преодолеть эту зацикленность и есть возможный хеппи-энд?
Мне кажется, что связывать свое собственное счастье с другим человеком или другим обстоятельством – залог трагедии. Если ты ощущаешь, что можешь быть счастлив только рядом с этим человеком, или что ты можешь быть счастлив только в той стране, то в лучшем случае тебе грозит клиника неврозов. Мне хотелось показать, что наше состояние счастья, покоя или радости независимо ни от чего, и никак не связано с наличием или отсутствием какого-то конкретного человека.
В фильме вы не осуждаете никого и в той или мере сочувствуете всем – и жене, и изменившему мужу, и его любовнице.
Конечно, каждый из них борется за свое счастье. Та же Оксана [Любовница главного героя. – Прим. БК] – чудесный человек, она считает, что если они с Мишей любят друг друга, то это все оправдывает. Любовь спасет мир. Миша, которого достала старая жизнь, верит, что если он будет жить с этой женщиной, то сможет все поменять и стать счастливым в новых обстоятельствах. Так они искренне считают. Было бы нечестным не показывать правду других людей.
Героев ваших предыдущих сценариев (например, ДВА ДНЯ или КОКОКО) критики обязательно вписывали в какие-то социальные конструкции. В нынешнем фильме вы тоже показываете определенный социальный срез. Вам важна была эта составляющая?
Меня интересовала скорее правда жизни: это люди должны были быть узнаваемы, а следовательно, их переживания будут близки и понятны зрителю. Я убеждена, что юмор прочно связан с узнаваемостью ситуаций и персонажей. Если придумывать усредненных героев без конкретной привязки к работе, месту или чему-то еще, зритель останется равнодушен и не будет им сопереживать.
Со многими актерами, которые снялись в главных ролях, вы уже были так или иначе знакомы – они снимались в фильмах по вашим сценариям, в клипах…
Признаться честно, я писала сценарий под Аню Михалкову. Я видела и Федю Лаврова в роли полицейского, а Максима Лагашкина – в роли друга мужа. Но самого мужа я представляла весьма смутно, и мы долго его искали, пока не остановились на Антоне Филиппенко. На самом деле Антон моложе придуманного нами героя, и чтобы соответствовать возрасту, он поправился на двенадцать килограммов, отрастил живот и усы. Правда, к съемкам он набрал только девять кило, так что на площадке мы продолжали кормить его двойными порциями. В какой-то момент он явно вошел во вкус.
У вас уже сложилась немалая армия поклонников. Вы чувствуете ответственность перед теми, кто ждет ваш фильм?
Это тяжелое чувство – не знаю, правильно ли называть его ответственностью. На меня давят эти ожидания и хочется этот груз снять со своих плеч. Я же не целковый, чтобы всем нравиться. Главное для меня – чтобы те зрители, которые все же придут на фильм, вернулись домой в прекрасном настроении.
