top banner

Евгения Маркова: «Зарубежным партнерам не очень понятно, как устроена киноиндустрия в России»

Автор: Рая Башинская

6 июля 2020

Гендиректор «Роскино» − об итогах Key Buyers Event, перспективах российского контента и многом другом

Поздравляем вас с получением премии АПКиТ в номинации «За расширение границ». Что для вас значит эта награда?

Было очень приятно ее получить, так как это мнение не одного или двух людей, а коллегиальная, индустриальная оценка. Я очень рада и благодарна отрасли за такое признание нашей работы. Премия стала для меня большой неожиданностью, потому что на момент проведения первого Key Buyers Event я работала в индустрии менее года. И, наверное, отрасль оценила, что KBE отвечает в первую очередь интересам российских продюсеров и компаний и зарубежных байеров. Такое признание индустрии фактически подтверждает, что шаги, предпринятые нами с Александрой Модестовой по подготовке мероприятия, были верными и своевременными. Даже название номинации в каком-то смысле говорит само за себя. Запуская этот проект, мы старались расширить границы присутствия России и российского контента, сделать его более узнаваемым, заслуживающим доверия, так как в мире действительно существуют проблемы с восприятием России. Мы начали выстраивать имидж нашей страны на международном уровне как надежного и понятного партнера.

Второй Key Buyers Event прошел в начале июня. Расскажите, пожалуйста, о своих впечатлениях от его итогов?

О сделках мы сможем поговорить через несколько месяцев, так как многие проекты будут обсуждаться по итогам Marché Du Film. Как мы знаем, байеры отсматривают большой объем материалов и уже потом выходят на конкретные сделки. В частности, переговоры по проектам, с которыми мы работали на AFM и Берлинале, были финализированы как раз к Key Buyers Event. Мы видим, что работа в этом направлении идет, и рады успехам. По итогам нашего digital-форума хочется отметить, что результаты превзошли наши ожидания. Наверное, это в первую очередь связано с тем, что при запуске проекта мы представляли его меньше, но в дальнейшем появлялись новые идеи по реализации, мы интегрировали новых участников и добавили новые секции, как, например, секции по копродукции, документальному кино, продакшн-компаниям. Конечно, не по всем направлениям результат будет виден с первой секунды. Но нам очень важно, что с российской стороны участвовало более 120 компаний. На это огромное отечественное присутствие отреагировали и зарубежные игроки, поэтому на KBE аккредитовалось более 1400 участников, из них около 600 были международными компаниями, включающими в себя и байеров, и продюсеров, и зарубежную прессу. Также важно, что на платформе мы внедрили механизм встреч, и российским компаниям было назначено около 600 встреч. Нам это кажется замечательным результатом, так как цифры зарубежных регистраций росли и количество встреч росло по ходу развития рынка. В целом мероприятие охватило шесть континентов, то есть все, кроме Антарктики. Очень ценно, что российский контент так всеобъемлюще и широко был показан более чем в 70 странах.

В пресс-релизе было сказано, что идею платформы вы планируете использовать и далее на постоянной основе, можете ли вы рассказать об этом подробнее?

Сама идея платформы зародилась еще в феврале, до пандемии, когда не было речи о полном локдауне и никто не думал, что люди будут заперты в своих домах. Мы обсуждали возможность реализации этой идеи с Минкультом. Мы собирались запустить проект, включающий в себя также онлайн−рынок, во второй половине года, в октябре-декабре. Уже тогда было понимание, что это важная для отрасли вещь. Никто из нас не предполагал, что нынешние обстоятельства заставят нас действовать иначе и в другом темпе. Но пандемия, а также только что прошедший онлайн-маркет убеждают нас в мысли, что в текущей ситуации, да и вообще на данном этапе развития международных рынков – в России и глобально в мире – это важный инструмент не только продаж, но и в целом продвижения и коммуникации с зарубежными партнерами. Следующим нашим шагом станет обсуждение с российскими участниками, зарубежными партнерами, а также с поддерживающими нас госорганами возможности создания такого типа портала на постоянной основе.

Выходит, вы и до пандемии стремились перейти в онлайн?

Нет, до пандемии мы об этом не думали. Мы планировали провести второй Key Buyers Event в октябре или декабре, как это и было изначально задумано. Мы рассматривали возможность проведения в июне, но потом решили, что это слишком амбициозно – за такой короткий срок невозможно привести 50–100 байеров в Россию в связи с проблемами с визами и общими логистическими вопросами. Но пандемия внесла свои коррективы и ускорила ход событий. Конечно же, мы бы ни в коем случае не проводили Key Buyers Event онлайн, не случись этого неожиданного для всех обстоятельства. Однако пандемия подтолкнула нас к этому шагу и изменила наше представление о том, каким должен быть онлайн-рынок. В изначальной концепции он был частью нашей платформы и должен был подразумевать возможность взаимодействия между продавцом и покупателем, хотя мы не планировали проведение такого полноценного, полномасштабного рынка, который включает в себя и встречи, и деловую программу, и панельные дискуссии, и множество скринингов. Но иногда кризисы становятся возможностью для прорыва.

Останется ли в итоге событие июньским или все-таки будет проходить осенью?

Мы находимся в моменте, когда сложно и даже невозможно что-то планировать. Мы как раз увидели, что все планы могут быть нарушены. Сейчас невозможно предсказать, пройдет ли следующий Key Buyers Event в июне или декабре, состоится ли он онлайн или офлайн. Могу только сказать, что мы будем ориентироваться на обстоятельства и, как сделали это сейчас, оперативно на них реагировать.

В разы увеличилось как количество участников, так и число международных байеров по сравнению с прошлым годом. Это все онлайн-формат или увеличился интерес к российскому кино?

На мой взгляд, сразу несколько факторов оказали влияние. В 2012 году Министерство культуры и Фонд кино стали поддерживать российскую отрасль, пять-шесть лет назад продукт стал выходить на международный рынок, но точечно и индивидуально. Затем появились более активные и профессиональные компании, адаптировавшиеся под запросы разных рынков и накапливающие экспертизу по сотрудничеству с ними. Кто-то сфокусировался на Китае, кто-то – на Европе. Можно сказать, что только с прошлого года началась общеиндустриальная работа – не по продвижению каких-то отдельных игроков (потому что у нас есть очень талантливые продюсеры и режиссеры, компании, известные за рубежом), а именно России как надежного партнера и поставщика качественного контента. Причем речь именно о массовом зрительском кино, так как своими авторскими картинами наша страна давно известна. Та работа, которую мы начали проделывать в 2019 году вместе с индустрией и госорганами, а именно системное сотрудничество с байерами, зарубежной прессой, индустрией по выработке совместных шагов, привела к тому, что мы провели первое мероприятие по привозу байеров, показав им, что Россия может быть понятным и прозрачным партнером – не таким, как рисуется в западных СМИ. И это событие имело очень хороший «сарафан», то есть у Key Buyers Event появилась своя репутация. После него мы получили множество запросов от других зарубежных коллег с желанием приехать на следующий год. Второй причиной стал рост качества и количества российского контента. Все цифры показывают, что увеличивается и количество релизов, и количество стран покрытия, куда продается российский контент, и количество наград, полученных российскими проектами. Капля за каплей это формирует интерес к российскому контенту. Также очень важным и решающим стал онлайн−формат проведения, не требующий ни географических, ни финансовых, ни логистических, ни дополнительных временных затрат – каждый может прийти, пусть даже на один, но действительно интересующий его проект. Это тоже ценно и в некотором смысле инновационно, потому что от многих байеров мы слышали мнение, что такой формат даже более удобен в работе, чем традиционные рынки. Все вместе это дало общий эффект, позволивший в этот раз привлечь гораздо больше участников.

В то же время многие игроки отмечают важность личного общения на контент-рынках, что в онлайн-формате невозможно.

Мы предполагали, что будет организовано 100 онлайн-встреч, возможно, 150, но не больше. Мы, наверное, и сами не очень верили в этот формат. Тем не менее мы понимаем, что важной частью рынка являются личные встречи, которые в текущей ситуации невозможны никак, кроме как онлайн. Мы чувствовали большую потребность реализовать этот механизм на платформе и благодаря усилиям Дмитрия Кабанова, коллеги из «Роскино», этот инструмент был введен. Он непростой, но тот факт, что было проведено около 600 встреч говорит о том, что спрос на него есть. Онлайн-встречи позволяют участникам рынка оперативно проводить переговоры по интересным обеим сторонам проектам. По моему мнению, наличие этого инструмента важно, и отношение к нему все же меняется и будет меняться дальше. Онлайн-встречи не исключают личных переговоров. Они останутся в будущем, но в текущей ситуации это единственный эффективный механизм.

Будет ли востребован онлайн-формат проведения контент-рынков после открытия границ?

Наверное, нужно смотреть на глобальные тренды в целом. Мы видим массовую диджитализацию всего, что происходит в сегментах b2b и b2c. Я не думаю, что индустрия контента останется в стороне от этих процессов. По сравнению с другими отраслями, где мне доводилось раньше работать, я вижу, что в чем-то взаимодействие игроков киноиндустрии происходит более консервативно, но пандемия немного изменит вектор этого движения. Мы стали первым национальным рынком, состоявшимся в онлайне. Сейчас в таком же формате проходил фестиваль в Анси, следом − Канны. Это глобальные рынки, выходящие в Интернет. Помимо этого мы видели и до пандемии, что участники рынков часто уезжают до завершения мероприятий. Поэтому, на мой взгляд, онлайн будет доминировать, и часть переговоров, раньше проходивших физически на рынках, перейдет в Интернет. Возможно, этот формат в чем-то будет и удобнее, как мы сейчас понимаем из обратной связи наших зарубежных коллег.

По поводу обратной связи – какой в целом фидбек вы получили от байеров?

Интересным и неожиданным откровением для нас стало то, что они не думали, что существует такое количество качественного российского контента. Это нас сильно удивило, потому что нам казалось, что российские компании давно проводят большую активную работу. Но, вероятно, когда любой входящий видит в одном месте в некотором смысле витрину российской киноиндустрии, это в целом производит иное впечатление. Нечто похожее мы пытались сделать в прошлом году, когда пригласили различных партнеров, занимающихся закупкой сериалов, анимации и кино, и показали им в целом срез по каждому сегменту. Тогда нам удалось продемонстрировать, что качество продакшна растет, и российский контент действительно становится все более и более интересным на международных рынках. Тут это было совсем очевидно, так как впервые было собрано в одном месте – наглядно и по разным направлениям. Также из обратной связи мы услышали, что сама платформа и принцип работы на ней просты и удобны, это экономит время и позволяет оперативно общаться с потенциальными партнерами.

Игроков рынка при обсуждении онлайн-формата проведения в первую очередь смущает защита эксклюзивного контента. Как была организована такая защита на Key Buyers Event?

Не скрою, это было предметом нашего волнения. Мы открыто обсуждали это со всеми участниками рынка, потому что совершенно очевидно, что в digital-варианте сохранить контент в безопасности намного сложнее. Со своей стороны мы предприняли несколько ступеней защиты. Мы выбрали подрядчика SPB TV, который уже имел сертификат HBO. Эта компания стала нашим техническим партнером и помогла успешно и в кратчайшие сроки реализовать все наши задумки. Конечно же, мы поработали с вотермарками и согласовали их с крупными игроками рынка, чтобы усложнить возможность съемки с экрана и предотвратить утечку контента таким образом. Как мы все понимаем, запись экрана – самый частый способ воровства контента, и тут сложно что-то сделать. Также мы защитили саму платформу от всевозможных DDoS-аттак с помощью специальной системы «Куратор», которая может предотвратить нападения на сайт и защитить контент.

Не помешал ли малый экран правильному восприятию проектов? Не было ли у продюсеров опасений с этой точки зрения?

Ни одного такого рода опасения не было высказано ни до, ни во время рынка. Речь идет о профессиональной аудитории, которая привыкла к разному типу демонстрации и менее требовательна в плане восприятия контента в силу своей высокой насмотренности. Мы все знаем, что на рынках компании часто сидят с компьютерами или с ноутбуками, но, опять же, тут надо делать скидку на текущие обстоятельства. Мы выбирали между тем, что в целом возможно сделать. Наверное, в следующий раз мы постараемся сделать трансляцию с экранов телевизоров, но в данный момент это было возможно сделать с экранов компьютеров, айпадов и прочих гаджетов меньшего размера – и это тоже работало.

По сравнению с прошлым годом выросло не только число участников и партнеров, но и появилась деловая программа. Как вы оцениваете изменения?

Мы видим положительный фидбек от рынка – и от зарубежных, и от российских участников. Зарубежные байеры говорят, что панельные дискуссии были им интересны, потому что в том числе помогли лучше понять российский рынок и его игроков. Мы организовывали эту деловую программу с двумя целями: в первую очередь хотели дать глобальную перспективу российским игрокам, посмотреть на происходящее в мире глазами зарубежных партнеров и представить отечественные компании международным участникам. В том числе мы делали специальную сессию по копродукции, по постпродакшну, который мы вообще впервые вывели на уровень панельной дискуссии, что тоже оказалось очень интересно. Судя по количеству просмотров, затронутые темы привлекли и российских, и зарубежных участников. Это тот формат, который нам нужно продолжать развивать, причем, в сотрудничестве с индустриальными игроками. Большинство дискуссий было инициировано нашими коллегами, друзьями и партнерами с рынка. Куратор Russian VR Seasons Георгий Молодцов предложил организовать панель по VR. Директор департамента международных продаж ЦПШ Катерина Пшеницына хотела провести панельную дискуссию о том, что интересует байеров в российском контенте. Руководитель отдела международного развития компании «Водород» Ольга Каширина организовала дискуссию об опыте Китая по выходу из кризиса. Мы предложили ответственному секретарю Московской кинокомиссии Светлане Максимченко обсудить продолжение съемок после пандемии, в том числе в России. Директор Ассоциации анимационного кино Ирина Мастусова помогла организовать разговор о российской анимации и ее успехах за рубежом. Гендиректор Main Road Post Арман Яхин предложил поднять тему постпродакшн-компаний, представители которых помогли собрать зарубежных спикеров, уже работавших с российскими сервисами. Это совместная работа «Роскино» и индустрии, мы гордимся ею и надеемся, что наши партнеры и коллеги поддержат эту инициативу и мы будем проводить ее и впредь. У форума выросло не только число участников, но и количество стратегических партнеров. Тут мы вели диалог конкретно с холдингами «Газпром-медиа» и «Национальная Медиа Группа», за что благодарны им и ровно так же – нашим государственным партнерам. Когда ты в таких проектах идешь на эксперимент, а это однозначно был эксперимент, ты рискуешь. Ни крупные корпорации, ни государственные структуры не очень любят рисковать, поэтому я выражаю особую благодарность и Министерству культуры, и Департаменту предпринимательства, и крупнейшим холдингам, и компании СТВ, и Yellow, Black & White, которые поддержали нас в этом движении и работали вместе с нами. Это очень важно и ценно.

Вы сказали, что было 600 международных участников. На пресс-конференции в середине мая вы говорили, что были удивлены узнать, что большинство аккредитовавшихся было из Японии. Удалось ли выяснить, почему так много было японцев?

Мы не успели проанализировать, почему на первом этапе было так много японцев. Японцев по-прежнему осталось достаточно много, но они не доминируют в этом списке, хотя и остались в топ-10. Если смотреть по макрорегионам, то на первом месте находятся европейские страны, на втором месте – Северная Америка, третья в списке – Азия, куда входят и Китай, и Индия, и Япония, и Южная Корея, после них идут Ближний Восток, Австралия, Африка и Центральная Америка.

Можете ли вы рассказать, какие сессии деловой программы и презентации компаний оказались наиболее востребованы?

Максимальное число просмотров набрали показы проектов ЧЕРНОБЫЛЬ. БЕЗДНА, СЕРЕБРЯНЫЕ КОНЬКИ, ЧЕРНОБЫЛЬ. БЕЗДНА, СТРЕЛЬЦОВ. Также в лидерах фильмы ФЕЯ Анны Меликян и СЕВЕРНЫЙ ВЕТЕР Ренаты Литвиновой. Панельные дискуссии сложнее посчитать, так как сейчас они выложены в свободный доступ на сайте «Роскино». В целом участникам были наиболее интересны панель о государственной поддержке экспорта, панель Катерины Пшенициной о том, что хотят зарубежные байеры от российского кино, дискуссия о совместном производстве после пандемии, разговор с американским продюсером Эриком Бармаком и панель о документальном контенте.

Вот вы сказали, что количество участников рынка оказалось больше, чем вы предполагали. Но ожидали ли вы, что аккредитуется столько людей?

Для нас все было сюрпризом. Это как раз был тот случай, когда мы не совсем понимали, чего ждать. Мы не понимали, придут ли к нам только пятьдесят байеров, приезжавших в прошлом году, или вдруг откликнутся все три тысячи, по которым мы делали рассылку. Всегда, когда ты делаешь что-то в первый раз, очень сложно спрогнозировать, как это все обернется. Мы были во всеоружии и ждали, как будут развиваться события.

Как в целом проходило продвижение Key Buyers Event?

Наверное, нет такого способа, которым бы мы не продвигали наше мероприятие. Мы сделали широкую рекламную кампанию во всех целевых СМИ, актуальных для нашей аудитории. Мы провели большую медиакампанию во всех соцсетях – Facebook, Instagram, YouTube, LinkedIn, Twitter. В таком объеме мы, наверное, раньше не занимались продвижением. Мы составили огромное количество баз и списков по каждому направлению потенциальных партнеров, интересных для России. Туда входили и продюсеры, и байеры, и те, кто заинтересован в создании проектов на территории России, и партнерские организации, и зонтичные бренды-аналоги «Роскино», и продюсерские ассоциации. Благодаря участникам рынка мы таргетированно работали с рядом европейских ассоциаций. Более активно мы сотрудничали с локальными организациями, сфокусировавшись на нескольких государствах, которые показались нам приоритетными на сегодняшний день и с которыми реально наладить какие-то партнерские кооперации. Мы попросили российских коллег активно приглашать партнеров к участию в нашем мероприятии, что большинство из них и сделало. Итоги рынка – это действительно результат взаимодействия «Роскино», индустрии и госорганов. Каждый со своей стороны сделал максимум возможного.

Для успеха на глобальных рынках в мультсериал «Царевны» студия «Мельница» добавила двух мальчиков – азиата и темнокожего. В целом видите ли вы в российском производстве сериалов и фильмов ориентир на мировые тренды по гендерному равноправию и толерантности?

Может быть, я бы не стала говорить непосредственно о гендерном равноправии и толерантности, а говорила бы скорее в ключе адаптации к потребностям других рынков. На каждом рынке есть своя специфика. Потребности пользователей в Латинской Америке отличаются от привычки и вкуса к кино немецкого или французского зрителя. Любой продукт при выходе за территорию страны происхождения либо остается неизменным, либо адаптируется. Адаптируется он в первую очередь на уровне языка. Если в киносериалах это, как правило, прямой перевод, то в анимации уже на уровне озвучки на разные страны привносятся свои коррективы, герои шутят понятными для местного менталитета и языка шутками, и продукт на каждом рынке воспринимается уже немного иначе. В этом смысле анимация намного более адаптивна под глобальные запросы и под запросы каждого конкретного рынка. Соответственно, кино и сериалы – несколько другой продукт. Особенно если мы говорим о фестивальном кино, так как оно не должно быть адаптировано, само по себе является творением и не должно меняться. А коммерческие фильмы, насколько я знаю от своих же коллег, занимающихся продажами и продвижением, порой тоже бывают адаптированы под международные продажи – в частности, сокращаются. Это тоже тот путь, по которому сейчас идут российские производители и продюсеры.

На ваш взгляд есть ли баланс между запросом патриархальной аудитории внутри страны и запросом на либеральные ценности на глобальном рынке?

Все зависит от рассматриваемого рынка, так как запросы разных стран сильно отличаются. Разные жанры и разные проекты находят своего зрителя на разных рынках. Хорроры прижились в Латинской Америке, а военное кино – в Китае. Если какой-то продукт или проект, сериал, кино или анимация не вызвали интереса в одной стране, это совершенно не значит, что он не будет успешен в другой. Нам известны и российские примеры, которые не были восприняты на российском рынке, но стали успешными хитами за рубежом.

В Берлине российский контент был представлен широко – проекты участвовали практически во всех программах и конкурсах кинофестиваля, на питчингах по копродукции. Вы говорили о высоком интересе байеров к России, отечественному контенту и теме копродукции и больших планах на Канны. Удалось ли сохранить и поддержать этот интерес?

Если учитывать тот факт, что Key Buyers Event прошел чуть позже обычных дат Канн, то, наверное, план мы перевыполнили, потому что такую широкую панельную программу мы не смогли бы организовать в Каннах в силу занятости спикеров и компаний. Здесь же максимально широко были представлены российские компании, а зарубежные партнеры смогли присоединиться в самых разных форматах – от просмотров и скринингов до участия на панельных дискуссиях. В этом смысле цифры говорят сами за себя: мы видим, что интерес сохранился, увиденное стало для закупщиков открытием, потому что на обычных рынках этого не видно. Большие планы на Канны, в том виде, в котором мы задумывали, конечно, перенеслись.

Правительство Москвы намерено поддерживать экспортеров аудиовизуального контента: будет компенсировать затраты по адаптации российского контента для зарубежных рынков и выплачивать экспортный кэшбек − 10% от продажи контента за рубеж. Как вы оцениваете господдержку сейчас?

Прежде всего очень хорошо, что она есть. Также мы видим тренд на ее увеличение в разных аспектах. Сейчас обсуждается вопрос о рибейтах, о более системной поддержке на дубляж и субтитрирование, в прошлом году в Министерстве культуры было принято решение о миноритарной копродукции. Все эти шаги говорят о том, что важность выхода на международные рынки действительно сознается и признается государством. Каждый из государственных партнеров делает все возможное в этом направлении – и Московская кинокомиссия, и Московский экспортный центр Департамента предпринимательства, и Министерство культуры, и «Роскино», и Ассоциация продюсеров, и остальные индустриальные игроки постоянно взаимодействуют с госорганами и находят общие решения. В том числе таким решением стало проведение онлайн-рынка российского контента.

Эрик Бармак в беседе с вами, а затем и Александр Цекало в интервью «Медузе» говорили об одном и том же – иностранные производители не снимают в России, потому что для них это непрозрачный рынок. Они просто не знают, с кем здесь работать. Что вы думаете об этом?

Я согласна с этим мнением. Более того, это ровно то, о чем говорят коллеги на международных рынках. В частности, много разговоров об этом было в Берлине, который в этом году стал не только единственным Кинорынком, но и первым для меня в должности главы «Роскино». Зарубежным партнерам не очень понятно, как организована отрасль в России, ее объем и кто эти игроки в более широком масштабе. За редким исключением, так как, конечно, есть известные всем лидеры. Не всегда партнерам видны российские таланты, хотелось бы, чтобы они были более заметны. Именно поэтому одна из наших задач – повысить уровень прозрачности и уровень доверия. Более того, это ровно то, что происходило на Key Buyers Event, потому что впервые за восемь лет мы презентовали industry guide, каталог про отрасль и индустрию. Мы сделали копродукционный гид, куда собрали все российские проекты, ищущие международных партнеров, чего тоже не делалось в последние семь-восемь лет. Мы сделали каталог российских продюсеров, заинтересованных в копродукции, включив туда не только коллег, давно работающих в этом поле, таких как Артем Васильев, Роман Борисевич, но и тех, кто только выходит в эту зону. Это, как правило, телевизионные продюсеры или продюсеры, которые широко известны за рубежом, но меньше работали в сфере копродукции. Мы понимаем, что прозрачность должна быть выше, и активно работаем в этом направлении.

Бармак говорил о том, что для большего интереса зарубежных кинопроизводителей нужно привлечь в Россию крупнейшие стриминговые сервисы – Netflix, Amazon. Если на них подпишется несколько миллионов человек, они будут готовы вкладываться в российский контент. Как вы оцениваете такую идею?

Это все очень индивидуально. Наши VOD-сервисы тоже в данный момент развиваются очень активно и стремительно. Мы попробуем оценить экономическую эффективность идеи Эрика и понять, насколько теоретически такой вариант развития событий был бы интересен Netflix. Это один из возможных путей развития, но далеко не единственный. Будет ли это влиять на производство контента в России? Вероятно, да. Есть ли другие варианты? Да, точно есть. Все зависит от того, что ставить в приоритет. Это очень тонкая история, требующая более глубокого изучения и осознания всех pro et contras. Конечно, как точка зрения авторитетного человека, который является лидером мнений и в некотором смысле изменил развитие интернет-платформ глобально, мне эта мысль интересна. И точно имеет смысл обдумать ее, понять, как это может быть и что с этим делать на индустриальном уровне. И это решение не только «Роскино», но и видение разных игроков отрасли.

В ноябре прошлого года вы говорили, что Россия может войти в топ-5 основных в мире поставщиков контента к 2025 году. Какие вы видите предпосылки для такого смелого прогноза?

За последние пять лет есть хорошая динамика роста: и ежегодный прирост по продажам 20–25%, и количество территорий, где российское кино выходит в кинотеатрах, и сериалы, которые все более и более активно продаются, и количество наград авторского российского кино. В прошлом году, по версии издания The WIT, Россия вошла в топ-10 производителей scripted formats по международным продажам. Это уже хороший тренд. В дальнейшем при наличии увеличивающейся господдержки, без которой такое развитие невозможно, что мы видим и на примере Франции, Германии, Кореи, и при объединенном подходе к стратегическому развитию отрасли, мне кажется, это вполне реально. Другой вопрос, что пандемия сейчас вносит свои коррективы не только в нашу отрасль, но и вообще на международное экономическое развитие. Посмотрим, как это будет развиваться дальше.

С какой мировой кинематографией можно сравнить на данный момент российскую, на ваш взгляд?

Хотелось бы верить, что у нас свой путь (смеется)

Когда смотришь все ролики подряд в шоуриле, создается впечатление, что российские проекты часто вторичны по отношению к популярным зарубежным историям. Нет ли со стороны международных байеров комментариев по этому поводу, или это общее место для национальных кинематографий?

О том, что российскому контенту для того, чтобы быть более успешным на международных рынках, надо поработать над качеством истории и сценариям, зарубежные байеры говорили еще в октябре прошлого года. В этом смысле это действительно так. С одной стороны, какие-то истории и сюжеты бывают вторичны. С другой – не всегда качество историй безупречно, но, наверное, это часть пути. Мы растем и развиваемся – например, в качестве продакшна. И наше соотношение цены и качества очень высоко, что отмечают все зарубежные партнеры. А над чем-то нам еще предстоит поработать. В том числе над некоей самоидентификацией – кто мы как страна, какое кино хотим производить, с чем хотим ассоциироваться. Это тот путь, по которому сейчас идет наша индустрия.

Здорово услышать, что это не тупик, а переходный период.

Если смотреть на все с точки зрения тупика, то далеко не уйти (смеется). И ситуацию с пандемией можно было бы воспринимать как тупик, но мы решили посмотреть на нее как на возможность – и в целом нашли ее. Мы понимаем, что это та точка зрения, с которой можно и нужно смотреть на вещи. Просто о такого рода сложностях нужно уметь говорить открыто и признавать, что это зона роста. А если не соглашаться с тем, что существуют сложности какого бы то ни было характера, то развитие невозможно.

Самое читаемое

Кощей в Эрмитаже: сборы российского кино за рубежом в 2023 году
Подробнее
«Рецепт любви»: картина об искусстве жизни по-французски
Подробнее
Международная касса: «Кунг-фу панда 4» вырвалась вперед
Подробнее
Касса четверга: «Летучий корабль» вырывается вперед
Подробнее
Предварительная касса уикенда: «Летучий корабль» возглавил российский прокат
Подробнее
Предварительная касса четверга: «Летучий корабль» ожидаемо возглавил прокат
Подробнее
Официальная касса России: чарт возглавил «Летучий корабль»
Подробнее
Касса России: «Летучий корабль» возглавил прокат
Подробнее
Съемки второго и третьего «Чебурашки» будут идти одновременно
Подробнее
Стартовал прием заявок на Московский питчинг дебютантов в рамках ММКФ
Подробнее
Премьера «Фуриосы» состоится на Каннском кинофестивале
Подробнее
Суд не стал ужесточать наказание Никите Кологривому за дебош в баре
Подробнее
Создатели нейросети Sora проведут встречи с голливудскими студиями
Подробнее
Срок ареста Никиты Кологривого могут увеличить
Подробнее
Эмир Кустурица поддержал россиян после трагедии в «Крокус Сити Холле»
Подробнее
Стали известны победители кинофестиваля «Дух огня»
Подробнее
Обзор новинок проката на уикенде 28–31 марта 2024 года
Подробнее
В Минэкономики поступил проект по запуску в производство дополнительных 550 российских фильмов
Подробнее
Фестиваль «Дух огня» начал работу с минуты молчания
Подробнее
Россия будет сотрудничать с Ираном, Индией и Турцией в совместном производстве и архивации фильмов
Подробнее