Федор Бондарчук: «Я хочу сам с собой поконкурировать»
Режиссер и продюсер о «Притяжении» и кассовых сборах и экспериментах
На экраны выходит масштабная отечественная кинофантастика ПРИТЯЖЕНИЕ. Детали сюжета проекта вплоть до его старта будут держаться в тайне – в отличие от амбициозных целей по части бокс-офиса, о которых создатели заявляли неоднократно, в том числе и на последнем московском Кинорынке. Стремление побить собственные рекорды, а также экспериментальную составляющую работы над картиной БК обсудил с ее режиссером и продюсером Федором Бондарчуком.
До сих пор наблюдения за сборами российского кино не разубедили нас в важности зрителей старшего поколения, которых фильм обязательно должен заинтересовать и привести в кинотеатры. ПРИТЯЖЕНИЕ в первую очередь ориентировано на молодежь. Что в данном случае будет работать на привлечение взрослой аудитории?
Помимо самой картины, у нас есть еще одна территория – территория доверия к создателям. Я надеюсь, что диалог со зрителем у меня выстроен, что интерес ко мне как к режиссеру и продюсеру есть. В продвижении и в работе с кинотеатрами мы где-то вспоминаем 9 РОТУ, где-то – СТАЛИНГРАД, такие вот мостики делаем. Если же говорить о сухом маркетинге, о простом таргетировании того или иного рекламного материала на разные аудитории, то мы обязательно попробуем пригласить взрослого зрителя, который безусловно важен для нас. Благо, у нас есть не только молодые артисты, но и актеры другого поколения, с которыми мы уже делаем ролики, и в этом нам помогают наши партнеры ВГТРК и «Россия 1». Они со своей стороны проводят исследования, когда показывать эти ролики, в каком тайм-слоте и в каких программах. Хотя соглашусь, вопрос привлечения взрослой аудитории в случае с ПРИТЯЖЕНИЕМ, конечно, стоит очень остро.
Вопрос ведь еще в том, стоит ли вообще старшему поколению идти на это кино – не окажет ли эта аудитория неблагоприятное влияние на «сарафан»?
Мы же проверяли, делали фокус-группы, и мне понравились высказывания вроде «я многое не разделяю, не понимаю, но своим детям обязательно покажу».
В Сочи вы говорили, что ПРИТЯЖЕНИЕ для вас – это отчасти экспериментальная работа. В чем здесь был эксперимент в первую очередь – в техническом плане или как раз в сюжетном?
Эксперимент в том, что здесь нет дистанции во времени. Она была в СТАЛИНГРАДЕ – там для меня был важен визуальный концепт, я тогда пошел на тот эксперимент, за что и получил определенную часть аудитории. Великая Отечественная война – сакральная тема для всех нас, привычная в классическом или в черно-белом изображении, а тут стерео, летающие в слоу-моушн советские солдаты. 9 РОТА – это афганская жара и тоже дистанция во времени. Все-таки про этот период истории нашей страны и фильмов-то не было, мы можем вспомнить только АФГАНСКИЙ ИЗЛОМ, ПЕШАВАРСКИЙ ВАЛЬС, НОГУ – вот все, что было создано. А в ПРИТЯЖЕНИИ – день сегодняшний, все это может произойти завтра или через два часа. Нам принципиально не хотелось украшать мир, специально одевать артистов – мы даже не делали эскизы. Мы не достраивали Чертаново. Единственное, мы его оцифровали, чтобы можно было крутить как угодно. Но мы не занимались дизайном сегодняшнего времени, мы хотели, чтобы все выглядело органично. Да, у нас много графики, у нас инопланетяне, но вообще ведь этот фильм – про людей. Это, конечно, очень нагло со стороны авторов, и именно это меня привлекло в сценарии. Ведь действие в жанре sci-fi-экшн или alien invasion обычно происходит в Лос-Анджелесе, иногда в Нью-Йорке – в общем, чаще всего в Северной Америке. А тут все наше – и не Кремль, который мы все-таки видели в соответствующих фильмах (не про инопланетян, но про разрушения), не открытка: собор Василия Блаженного, башенки Кремля, матрешка, медведь, шапка кроличья. Это мы привыкли к спальным районам, мы знаем, как дышит метро – его запах, ощущения, звуки. Но я проверял на иностранцах – они смотрят на Москву в ПРИТЯЖЕНИИ как на новую, совершено неожиданную территорию, очень артовую. Эта территория была новой и для меня. Кроме того, сегодняшняя графика – а я абсолютно трезво оцениваю наших специалистов – не ограничивает тебя в твоей фантазии. Литературный сценарий фильма очень увлекательный, он читается быстро, в сопереживании. Но потом ты понимаешь, что это надо снимать, а у тебя там инопланетяне. Это вызов. Начинаешь разбирать, готовиться к съемочному периоду и ловишь себя на мысли: «Блин, я что-то побаиваюсь». А вся команда на тебя смотрит: «Давай, ты нам скажи, мы сделаем!» Команда большая, все молодые – я принципиально поменял всех. У меня из старой гвардии остались только Жанна Пахомова (художник-постановщик, с которой мы сделали 9 РОТУ) вместе с Гришей Пушкиным. И вот они все смотрят на меня: «Давай, мы готовы, но ты нас направь», а ты не всегда знаешь, как это должно быть технически и эмоционально. Причем меня всегда в первую очередь волнует эмоциональное подключение зрителя, сопереживание, все должно быть убедительно.
Иностранцы в целом благосклоннее относятся к нашему кино в целом и к ПРИТЯЖЕНИЮ в частности. После показа на AFM в Сети появились доброжелательные отзывы зарубежных пользователей. Как вам кажется, такой фидбэк из-за рубежа может повлиять на отношение нашей аудитории? Мол, им нравится, может, и нам понравится.
Мы подобным образом начинали рекламную кампанию СТАЛИНГРАДОМ – презентовали фильм в общем блоке Sony Pictures на CineEurope в Испании, потом, если помните, опубликовали английское видео с песней What a Wonderful World. Это был взрыв. С ПРИТЯЖЕНИЕМ у нас такой стратегии не было, однако это произошло само собой после зарубежных продаж. Но мы этим пользуемся, у нас еще месяц до проката.
В ролике ПРИТЯЖЕНИЯ тоже используется зарубежный саундтрек. Зачем вам нужна именно иностранная музыка?
Посмотрите на результат тех же самых просмотров на зарубежном YouTube – вот поэтому. Там единственные, кто пишет жестко, это русские, а иностранцы не понимают, почему они так пишут. И соотношение «лайков» и «дизлайков» там девять к одному. 90% – «лайк» и 10% – «не понравилось». Не скажу, что у нас прямо большой международный проект, но вы мне приведите пример русского фильма с такими пресейлами. Поэтому я думаю, что мы все правильно сделали.
В плане вашего сотрудничества с Sony все уже идет по накатанной или что-то изменилось в связи с кадровыми перестановками, в том числе и в маркетинговом отделе?
Нет, с ними связаны самые наши большие успехи. Большая радость с ними работать.
Каковы ваши ожидания относительно кассовых сборов ПРИТЯЖЕНИЯ? Ребята из «Водорода» в интервью говорили о преодолении результатов СТАЛИНГРАДА, но эта цель кажется слишком уж амбициозной.
А почему нет? Скажем так: я хочу сам с собой поконкурировать.
Сегодня Art Pictures Studio – компания, участвующая во многих российских проектах разного уровня и разных жанров. Это результат каких-то прошлых активностей или новая политика студии?
В какой-то степени все началось с проката СТАЛИНГРАДА. Это трансформация взаимоотношений даже с тем же Main Road|Post, с которым мы работаем по графике, это, конечно же, «Водород» – Саша Андрющенко и Миша Врубель, это Петя Ануров, он для нас – хорошая карма, нас связывает два успеха, как можно не идти дальше?
В этом смысле у Art Pictures Studio какая стратегия – выпускать определенное количество фильмов в год или работать с какими-то конкретными партнерами?
Первое – это люди. Профессионалов с горящими глазами, с амбициями очень мало, их можно по пальцам одной руки пересчитать… Индустрия на самом деле не такая большая. Я знаю всех и вся, я знаю всех, кто производит и как производит. Это дикое заблуждение, что большие студии на сто процентов зависят от финансирования государства. У нас кредитная линия на 1,5 миллиарда рублей, которую мы обслуживаем, и у нас хорошая кредитная репутация, но для этого надо было пройти ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ и отдать свои личные деньги. Я дорожу своей репутацией. Мы набили кучу шишек, но теперь очень твердо стоим на ногах. А для этого надо быть страшно избирательным и внимательным. Нужно тысячу раз продумать план, ведь если у тебя не получится зрительский фильм, он не соберет в кинотеатрах, значит, у тебя должны быть другие платформы, чтобы хотя бы в ноль выйти. Там, дальше, работая в библиотеке, он сгенерит прибыль, но это может быть растянуто во времени. У нас нет проектов, которые не были бы способны выйти в ноль. Но это возможно только при наличии опыта, помноженного на опыт. Это важно, но вторично, а первичны люди, с которыми ты работаешь. Институты сегодня в каком-то совсем другом времени живут, и все только требуют что-то от кого-то, не представляя интереса сами по себе. Это диковато. Мы с «Водородом» хотим сами проводить питчинги, встречи, чтобы найти этих новых кинематографистов, людей, которые понимают и принимают на себя ответственность. Вот эта ответственность – это ключевое слово у нас сегодня.
У Art Pictures Studio еще колоссально потрясающая репутация в отношении работы с молодыми компаниями.
Не только с молодыми. Я дорожу всем – от питания на площадке до департамента по транспорту.
