Федор Бондарчук: «Я предлагал убрать Сашу Петрова из маркетинга «Вторжения»

Режиссер и продюсер − о своем новом проекте, актерских контрактах и партнерстве с медиахолдингами

Со времен, когда ПРИТЯЖЕНИЕ стало хитом российской проката, прошло без малого три года. За это время компания Art Pictures еще теснее начала сотрудничать со студией «Водород», а обе они стали частью холдинга «Национальная Медиа Группа». О том, каким образом это повлияло на работу над ВТОРЖЕНИЕМ, почему этот фильм позиционируют не как сиквел, а как картину из вселенной ПРИТЯЖЕНИЯ, об эксклюзивных контрактах с актерами, режиссерами и сценаристами в интервью БК рассуждает режиссер и продюсер проекта Федор Бондарчук.

Ваша картина – один из главных участников «новогодней битвы». Как вы оцениваете прокатное окружение на январских каникулах? Какие козыри у фильма в сравнении с СОЮЗОМ СПАСЕНИЯ и ХОЛОПОМ?

Я не считаю, что во время ближайшей «новогодней битвы» наши интересы сталкиваются с интересами продюсеров других фильмов. В этом году зрителя ждет разножанровый репертуар – в прокате будут большая историческая драма, народная комедия и наш романтический сай-фай. Не думаю, что эти проекты как-то мешают друг другу. Не хотелось бы называть конкретных цифр, но наши внутренние эстимейты показывают, что того количества сеансов, на которое мы рассчитываем, должно хватить, чтобы выйти на прогнозируемые цифры сборов. Вообще нынешняя «новогодняя битва» уникальна именно тем, что никто никому не хочет и не будет вставлять палки в колеса.

Благодаря чему, по-вашему, яростно конкурирующим между собой медиахолдингам удалось договориться в этом году? И что мешало сделать это раньше?

К 2019 году главные игроки индустрии набрались достаточно опыта, чтобы понимать: лучше честная и здоровая конкуренция, скорее допускающая учет интересов игроков, чем грязные бои без правил. «Новогодняя битва» – явление, которое в нынешнем виде существует не больше десяти лет. Видимо, эти годы потребовались, чтобы все во всем разобрались, осознали и приняли. Да и в целом условия изменились. Раньше в основном именно за рекламное время на ТВ борьба шла не на жизнь, а на смерть. Если твоего проекта не было в телеке, его не было нигде. Сегодня индустрия трансформируется на глазах. Интернет и цифровая среда дополняют телевизионное продвижение проектов. Фильмы-события требуют ясных сигналов в двух средах одновременно.

Вы назвали жанр ВТОРЖЕНИЯ романтическим сай-фаем. То есть вы четко позиционируете его как релиз, нацеленный преимущественно на молодых женщин. Тот факт, что девушки являются основным адресатом ПРИТЯЖЕНИЯ, стало понятно только после просмотра фильма, рекламная кампания той картины фокусировалась на экшн-сценах и необычном для российского кино жанре. Почему сейчас вы решили играть в открытую?

Это совершенно сознательная смена тактики. С ПРИТЯЖЕНИЕМ было очень страшно так делать – мы предлагали зрителю историю girl next door, у которой нет никаких суперспособностей. Давайте вспомним, что тогда в России вообще не было больших хитов с женским персонажем в центре истории. Но ПРИТЯЖЕНИЕ, а затем и ЛЕД доказали, что такие релизы могут отлично собирать. Правда, к сожалению, их и сейчас совсем не много. Поэтому риски у такой тактики, конечно, имеются. Все-таки страна у нас до сих пор достаточно патриархальная,  поэтому мы ставим на комбинацию двух критически значимых для кинотеатрального успеха факторов: аттракцион и оригинальная идея, то есть смысл. Уверен, постановочный масштаб и качество графики зрители оценят в первую очередь, но кроме этого они смогут найти там и важные идеи, сообщения, которые и  отвечают за понятие «смысла» в картине. 

Стоит ли в таком случае ждать промоматериалы с акцентом на внимание мужской аудитории?

Да, у нас есть еще один трейлер, в котором мы рассказываем о технологии инопланетного захвата – это как раз для мальчиков. Современные гаджеты, форма, военная техника, сумасшедший экшн – та фактура, которую хорошо принимает и воспринимает именно мужская аудитория. Хотя я говорю все это и сам не до конца верю. Мне кажется, что сейчас увлечение технологиями перестает иметь гендерный окрас – девушки могут интересоваться ими не меньше, чем молодые люди.

Еще одно отличие, которое бросается в глаза при сравнении рекламных кампаний ПРИТЯЖЕНИЯ и ВТОРЖЕНИЯ – это отсутствие таинственности. На ней был почти целиком построен маркетинг первого фильма. Во ВТОРЖЕНИИ вы не делаете секрета из сюжета и уже в трейлере даете понять, что основой конфликта станет любовный многоугольник с персонажем Ирины Старшенбаум в центре. С чем связано изменение тактики в данном случае?

В случае с ПРИТЯЖЕНИЕМ важно было сохранить в тайне high concept, который и являлся главной «фишкой» фильма. Сочетание обыденной, совершенно не приукрашенной Москвы с фантастическим сюжетом должно было интриговать – и ставка на это полностью оправдала себя. Сейчас делать загадку из того, как устроена эта вселенная, а также что и кто угрожает городу, не имеет никакого смысла. Напротив, нужно дать понять зрителю, что он получит то, что ожидает. Но мы, конечно, не раскрываем все карты. Центральная интрига проекта – в том самом любовном многоугольнике, каждый участник которого радикально изменится к финалу фильма. Это неожиданное преображение, смена знака у персонажей, которая призвана удивить зрителей.

Вы неоднократно рассказывали, что ПРИТЯЖЕНИЕ было инспирировано ксенофобскими волнениями в Бирюлеве в 2013 году. Было ли реальное событие, от которого вы отталкивались, делая продолжение истории?

ВТОРЖЕНИЕ в целом – о том, что происходит с технологиями сегодня. Вот недавно была новость о проекте Тимура Бекмамбетова «Робот Вера», который синтезирует голоса иностранных звезд на разных языках. Еще раньше был случай, когда в одном из мессенджеров боты перешли на язык, не прописанный в протоколе – они взяли и придумали свой новый язык, на котором им было просто удобнее «разговаривать». Мы сами, кажется, до конца не осознаем, насколько погружены в цифровой мир, насколько стали зависимы от него. И это нормально, просто теперь такие настройки у новой жизни. Мы – ведόмые в цифровом мире. При желании и наличии ресурсов можно с помощью виртуальной реальности превратить жизнь любого человека в ад, распространить любую фейковую информацию, которую не отличишь от правды. Сеть, цифровое облако – один из главных героев фильма. Но это ни в коем случае не картина о том, что современный уровень развития технологий – это плохо. Я не даю готовых ответов, пусть каждый зритель сам сделает выводы. Отчасти ВТОРЖЕНИЕ можно назвать технофобским кино, но я, разумеется, не делал назидательную и нравоучительную картину о том, что Интернет – это зло.

Вы настаиваете на том, что ВТОРЖЕНИЕ – не сиквел, а фильм из вселенной ПРИТЯЖЕНИЯ. Но пока складывается впечатление, что перед нами именно картина, сделанная по всем правилам сиквела. Что конкретно вы имеете в виду, когда говорите о самостоятельности проекта?

Если вам удобно называть ВТОРЖЕНИЕ сиквелом, то называйте, конечно. Но лично я вторых частей опасаюсь,  потому что часто это лишь попытка монетизации успеха оригинала. У нас же задумывалась и получилась картина радикально другого, кратно большего масштаба. Для меня принципиально важным было сделать фильм, который можно было бы смотреть, даже не подозревая о том, что происходило в предыдущей картине. То есть зрителю совершенно не обязательно смотреть ПРИТЯЖЕНИЕ, чтобы с первых кадров понять, кто все эти люди и что с ними происходит. Это краеугольный камень замысла, и я рад, что нам удалось целиком его реализовать.

Играющий в обоих фильмах Александр Петров в этом году подписал эксклюзивный контракт с НМГ, и теперь в течение двух лет будет появляться только в проектах Art Pictures и «Водорода». Связано ли это с опасением, что актера в последнее время стало слишком много и это может отрицательно сказаться на кассе проектов, к которым вы как продюсер и режиссер имеете отношение?

Я не вижу проблемы в том, что Петрова вдруг стало слишком много. Все разговоры об этом – вибрации неподготовленного российского зрителя. Точнее, той части аудитории, которая рефлексирует в соцсетях. Положа руку на сердце, могу сказать, что в какой-то момент я примкнул этой группе рефлексирующих. Пик был на «Золотом орле», когда актера дважды номинировали в категории «Лучшая мужская роль» – за ГОГОЛЯ и за ЛЕД. Я тогда даже предложил: «Давайте попробуем убрать Петрова из маркетинга ВТОРЖЕНИЯ». А потом мы провели фокус-группы. Там были не люди, пишущие о кино в telegram-каналах, а зрители всех возрастов и социальных групп – полноценный срез кинотеатральной аудитории. И у Саши было безоговорочное приятие абсолютно любой группы. Его востребованность и популярность объясняются его ярко выраженной индивидуальностью, талантом и харизмой. Ну а контракт позволит разговорам о том, что Петрова слишком много, несколько поутихнуть – в ближайшее время больше не будет такого, чтобы каждый месяц выходил фильм с ним в главной роли.

Год назад Art Pictures стала частью холдинга НМГ. Это каким-то образом изменило стратегический вектор развития компании?

Тут важно напомнить, что еще в 2014 году Art Pictures Vision, студия, которая занимается только телевизионным контентом, стала частью этого холдинга. Затем мы совместно с «Водородом» и НМГ создали школу кино и телевидения «Индустрия». То есть у нас уже давняя история партнерства. Конечно, долгосрочные отношения с таким крупным холдингом обеспечивают благоприятные финансовые условия. Это позволяло делать девелопмент и чувствовать себя комфортно, когда у нас на финальной стадии готовности было несколько проектов одновременно. Плюс исторически так сложилось, что мы работаем с телеканалом СТС, который также интегрирован в НМГ. Так что вливание холдинга в капитал Art Pictures был шагом органичным – совладельцем компании становился ее давний партнер. Теперь, когда мы являемся частью огромного медиахолдинга, это открывает дополнительные возможности, например, такие как беспрецедентная поддержка наших проектов на медийных ресурсах. Но самое главное – группа развивается в разных направлениях, постоянно модернизируется. И даже человеку, которому кажется, что он про свою индустрию знает все, нахождение внутри этой большой компании дает бесконечные возможности для совершенствования своих знаний. Также очень помогает качественная экспертиза проектов, существующая внутри группы. Благодаря нахождению в НМГ мы получили возможность заключать эксклюзивные контракты не только с актерами, но и с авторами. Это ведь только кажется, что у нас индустрия большая. На самом деле за большинством амбициозных проектов стоит десять авторов. И все они заняты до 2025 года.

Можете назвать имена авторов, с которыми НМГ уже заключила эксклюзивные контракты?

Это не всегда эксклюзивные контракты, есть разные формы. Но на сегодня у нас долгосрочные отношения с Жорой Крыжовниковым и Андреем Золотаревым  [Сценарист ПРИЗРАКА, ЛЕДОКОЛА, ПРИТЯЖЕНИЯ и ТРЕНЕРА. – Прим. БК] Мы создали агентство при школе «Индустрия» и предлагаем некоторым выпускникам подписать с нами контракт. То есть у нас благодаря укрупнению происходит то же самое, что и в «большом мире», где Apple+ хантит людей с Netflix, а тот, в свою очередь, нанимает на эксклюзивных условиях шоураннеров HBO. На самом деле это история не то чтобы совсем новая – в России уже давно крупнейшие медиахолдинги бьются за таланты. Можно вспомнить множество историй про телевизионных звезд, которые по условиям контракта могут появляться в эфире только «родного» канала. Но теперь, когда традиционная киноиндустрия и производство онлайн-контента становятся неотличимыми друг от друга, эта борьба выходит на новый уровень. И победит в ней тот, кто сможет предложить авторам лучшие условия. Обеспечить такие условия вне крупной корпорации почти невозможно.

Каким образом вхождение в НМГ повлияет на количество проектов, которые производит Art Pictures?

Мы сокращаем количество проектов, одновременно увеличивая их бюджет и production value. Все недостаточно зрелищные для киноэкранов проекты уходят на ТВ и в онлайн, ими будут заниматься другие подразделения. Это тоже дух времени: зрителю по-прежнему нужны среднебюджетные драмы и щемящие истории, но смотреть он их чем дальше, тем больше будет преимущественно на онлайн-платформах – там же, где он сегодня привыкает смотреть сериалы. Я, кстати, сам с удовольствием буду делать пилоты сериалов для онлайн-площадки More.tv, это страшно интересно – они отличаются от потоковой телевизионной продукции, они более смелые и интересные с художественной точки зрения. Но большое амбициозное кино для большого экрана требует другого уровня вложений и усилий – поэтому на данном этапе развития нашей киноиндустрии мы физически не можем производить много таких проектов.

Какое, по-вашему, оптимальное количество проектов в год для Art Pictures? Проекты каких жанров вы планируете развивать в дальнейшем?

Art Pictures – это всегда масштабные сложнопостановочные проекты, фильмы sci-fi action и драмы. Думаю, будем продолжать. Посмотрим, как покажет себя фантастический хоррор СПУТНИК, получилось абсолютно уникальное кино. Правда, мне пока страшно думать о том, что мы будем регулярно делать еще и хорроры. Но все может быть.

Автор: Элен Акопян — эксперт в области кино и кинопроката. Креативный продюсер, директор по маркетингу «Кинотеатра Москва».