Авдотья Смирнова: «История про то, что люди полны добрых намерений, но когда эти намерения соединяются, получается черт знает что»

Режиссер фильма «История одного назначения» – о своем проекте-участнике «Кинотавра»

ИСТОРИЯ ОДНОГО НАЗНАЧЕНИЯ – похоже, самое масштабное и серьезное произведение в фильмографии Авдотьи Смирновой (и единственная картина, которую можно отнести к жанру исторического кино в кинотавровском конкурсе). Основано оно на реальных событиях, одним из героев которого стал молодой Лев Толстой. В 1866 году рядовой Шабунин по недоумию оскорбил офицера, поляка по происхождению, и теперь ему грозит расстрел. Юный поручик Григорий Колокольцев в числе троих офицеров-судей должен решить судьбу провинившегося, а сам Толстой по просьбе поручика выступает в суде защитником. Хотя фильм и обращается к происшествию, случившемуся полтора столетия назад, говорит он о темах, не потерявших злободневности и сейчас – и говорит языком кинематографа 21-го века.

Идея снять ИСТОРИЮ ОДНОГО НАЗНАЧЕНИЯ пришла к вам несколько лет назад, но фильм вы закончили только сейчас. Это связано с долгой работой над сценарием или с поиском финансирования?

В 2015 году я прочла книгу Павла Басинского о Льве Толстом «Святой против Льва». Это вторая книга его толстовской трилогии, которая описывает отношения Толстого и Иоанна Кронштадтского. И там есть маленькая главка, буквально на три страницы, «Спасти рядового Шабунина», где рассказывается история дела Василия Шабунина, которого военный трибунал приговорил к расстрелу. Толстой вызвался защищать этого солдата в суде. Позже он писал, что эта история имела на него влияние значительно большее, чем имущественные успехи и разорения, чем успехи его литературы, чем даже болезни и смерти близких. И именно она сделала Толстого абсолютно непримиримым противником смертной казни, которую он до самой своей смерти считал главным преступлением против человека. И так меня поразила эта история, что я захотела снять об этом кино. В сентябре того же года мы вместе с Павлом Басинским и Анной Пармас начали писать сценарий, а через год мы его уже закончили. Потом искали финансирование, а в 2017-м – в конце августа, сентябре и октябре – мы фильм сняли. Все логично.

Сам Басинский в свою очередь ссылается на четырехтомную книгу Павла Бирюкова. [Друг и биограф Толстого. – Прим. БК] Вы обращались к другим источникам, в которых затрагивалась эта история?

Павел Басинский является соавтором сценария, но помимо этого, мы обращались и к другим источникам, нам очень помог наш исторический консультант Джон Шемякин, который раскопал то, что мы не могли найти или понять.

В какой степени вы придерживались исторических фактов, а в какой – допридумывали историю?

Из персонажей в сценарии придуман только один – отец Гриши Колокольцева, генерал Колокольцев. В реальности его отцом был вовсе не генерал. Какие-то события мы уплотняли, какие-то – переносили; речь Толстого в суде придумана нами. В принципе, весь текст придуман, хотя и основан на реальных фактах и событиях – это естественная работа сценариста.

Почему вы выбрали главным Гришу Колокольцева, а не кого-то еще из действующих лиц?

У нас три главных героя: Гриша Колокольцев, граф Лев Толстой и Василий Шабунин. Если сделать центральной фигурой Шабунина, то получится житие – мы будем рассказывать, как человек становится мучеником (в православном смысле слова), и это не совсем то, чего мне хотелось. Если рассказывать историю через Толстого, будет байопик. Это я тоже не собиралась снимать. Остается Гриша Колокольцев, который по-юношески влюблен в Толстого и находится под его влиянием. Кроме того, согласно исторической правде, именно Колокольцев приехал в Ясную Поляну, рассказал Льву Николаевичу о происшествии и предложил ему стать адвокатом Шабунина в суде.

В книге Бирюкова подробно описана, например, даже внешность Шабунина. Вы каким-то образом имели в виду эти описания, когда выбирали актеров на роли?

Нет. Тот же Шабунин в фильме совсем не похож на себя реального. Кастинг был минимальным, потому что я изначально знала, кого хочу снимать. Роль Гриши была написана для Алексея Смирнова, Софьи Андреевны – для Иры Горбачевой, и так почти со всеми. Я разве что пробовала только Евгения Харитонова на роль Льва Николаевича. К моменту запуска у нас не было Шабунина и Тани Берс – сестры Софьи Андреевны. На роль Тани я пробовала разных актрис, но они мне не подходили, и Ира Горбачева посоветовала мне Лизу Янковскую, которую я сразу же утвердила. С Шабуниным вышла смешная история: когда мы писали сценарий, Боря Хлебников искал актрису на главную роль в АРИТМИИ, и я посоветовала ему Горбачеву; он мне вернул дружеский долг тем, что предложил попробовать на роль Шабунина Филиппа Гуревича. Пробы с ним мы снимали практически на телефон, и когда он начал произносить текст, я его остановила и сказала, что он утвержден. Еще мы искали польского артиста, и я выбирала по фотографиям, которые мне прислал наш польский товарищ. Мне понравился Лукаш Симлат, он записал видеопробу в Варшаве, по которой я его тоже быстро утвердила.

Снимали вы в Ясной Поляне?

Мы снимали в Ясной Поляне, в Псковской области (в так называемой кинодеревне в 40 километрах от Пушкинских Гор, там мы снимали роту) и в Петербурге – частично живые интерьеры в музее Некрасова и музее Державина, частично в павильонах «Ленфильма». Оператор-постановщик у нас Максим Осадчий, с которым я работала на двух предыдущих своих фильмах – КОКОКО и ДВА ДНЯ.

В истории Шабунина сосредоточено много важных тем и мотивов, актуальных и сегодня. Что именно привлекло вас?

Когда я прочла эту главу в книге, всего три страницы, я не могла ни о чем другом думать. Я читала дальше – и все равно постоянно возвращалась к ней. В первую очередь меня привлекла, к сожалению, неизбывная российская коллизия (если не вечная, то очень почтенная): закон против справедливости. Во-вторых, поскольку мы рассказываем историю через молодого героя, Гришу Колокольцева, то получается, как это называлось раньше, «роман воспитания» – тоже довольно интересный жанр. Но самое современное в этой истории можно выразить фразой Виктора Степановича Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». История именно про это: люди полны добрых намерений, но когда эти намерения соединяются вместе, получается черт знает что. Для меня важно, что это современная история, она некоторым образом происходит здесь и сейчас, это не костюмная драма про 19-й век, от которой у меня самой скулы сводит. Поэтому мы с Осадчим с самого начала искали язык камеры. Мы даже сознательно боролись с собственным эстетством. Я когда-то сказала Максиму: если бы мы с тобой снимали картину, все действие которой происходит на помойке, то помойка у нас с тобой дымилась бы «под Рембрандта», и это наше ограничение. Так вот здесь изображение для нас обоих совсем непривычное – дышащее, подвижное, с ломаными композициями, не «нарядное». По этой же причине я позвала писать музыку Василия Вакуленко, Басту. Поначалу коллеги пальцем у виска крутили, когда я говорила, что хочу в музыке биты и электронику. Все же считают, что историческое кино должно идти под струнный оркестр или фортепьяно. А я была уверена, что Вакуленко – именно то, что мне нужно. Василий же – исключительно умный музыкант. И мне кажется, что саундтрек не просто украшает картину, а дает ей живой современный воздух, делает героев сегодняшними.