Наталья Дрозд: «Фестивальный бум этого года – следствие роста нашей индустрии»
Продюсер рассказала о «Купе номер 6», значении фестивалей в современных условиях и международной копродукции
В октябре стало известно, что картина режиссера Юхо Куосманена КУПЕ НОМЕР 6 выдвинута Финляндией на премию «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке». Благодаря этому в лонг-листе Американской киноакадемии в данной категории впервые за много лет могут оказаться две русскоязычные ленты. Фильм КУПЕ НОМЕР 6, получивший в июле Гран-при Каннского фестиваля, должен был выйти в отечественный прокат 28 октября. Также в этом году еще один продюсерский проект Натальи Дрозд получил приз за лучший дебют на фестивале в Сан-Себастьяне – картина Лены Ланских НИЧЬЯ.
Интервью впервые опубликовано 16 октября в электронной рассылке БК №39. Картина КУПЕ НОМЕР 6 выбыла из графика релизов 22 октября после новостей о закрытии кинотеатров Москвы и Подмосковья с 28 октября по 7 ноября.
Поздравляем вас c выдвижением КУПЕ НОМЕР 6 на «Оскар» от Финляндии. Насколько для вас это стало неожиданностью?
Конечно, это не стало неожиданностью. В Финляндии снимается качественное кино, но самих фильмов производится ежегодно не так много. Уже само получение картиной Гран-при в Каннах стало крайне значимым событием для Финляндии. Тем более у проекта есть североамериканский дистрибьютор Sony Pictures Classics, что помогает в выдвижении на «Оскар».
Расскажите, пожалуйста, про стратегию и специфику продвижения КУПЕ НОМЕР 6. На какую целевую аудиторию вы делаете ставку в маркетинге?
У нас ожидается довольно классическая схема – работа с кинотеатрами, работа с соцсетями (и партнерская, и за деньги), ведется работа с радио. Используем все возможные каналы, чтобы донести информацию о нашем фильме. Делаем ставку, безусловно, на фестивальный шлейф картины и на хороший «сарафан», который уже запущен. Ценители фестивального кино – самая очевидная для нашего проекта аудитория. Но за счет более широкой росписи и обширной рекламной кампании мы хотим донести нашу картину и до массового зрителя. Наш внутренний референс – АРИТМИЯ Бориса Хлебникова. С одной стороны, это авторское кино. С другой – кино очень понятное, с ясной мелодраматической линией. Оно привлекло в том числе и зрителя, который просто хотел посмотреть честный, точный, теплый, нежный и смешной фильм про самого себя. КУПЕ НОМЕР 6, как нам кажется, для той же аудитории.
На вашем счету два крайне успешных фильма из конкурсов «Кинотавра» – АРИТМИЯ и ДАВАЙ РАЗВЕДЕМСЯ! Что, по-вашему, обеспечило им такой успех у сравнительно широкой аудитории?
Результат АРИТМИИ стал для всех неожиданностью. Залогом ее успеха был прекрасный «сарафан». После старта картины мы уже подстраивались под него, увеличивали количество копий, докупали рекламу и так далее. Мы провели много показов, что дало много публикаций, – для врачей, «КАРО.Арт», фестиваль на «Стрелке». Мы помогали картине дойти до зрителя, но и она продавала себя сама, о ней говорили. По ДАВАЙ РАЗВЕДЕМСЯ! была именно грамотная работа по продвижению и пиару со стороны дистрибьютора «Экспонента», и по итогу мы тоже собрали больше, чем ожидали. Каждый фильм уникален, поэтому я, честно сказать, не буду утверждать, что какие-то разработанные ранее методы продвижения мы применяем теперь на КУПЕ НОМЕР 6. Тем более у нас сейчас принципиально иной прокатчик. Я знаю, что в SPPR картину любят, и надеюсь, что они будут о ней заботиться.
КУПЕ НОМЕР 6 выглядит наиболее перспективным проектом из всего пула «Кинотавра», если принимать в расчет и внеконкурсные картины. Какие у вас прогнозы по итоговому результату?
Мы хотим получить 40+ миллионов рублей.
По итогам последнего «Кинотавра» сложилось ощущение определенной замкнутости фестиваля, у которого по-прежнему остается много пространства для укрепления связей с индустрией. По-прежнему ли фестивали остаются неотъемлемыми трамплинами для арт-мейнстрима?
Да, конечно. Пока наш режиссер Юхо Куосманен был в Сочи, он безостановочно давал интервью. Юра Борисов, которого сейчас все рвут на части, также много времени уделяет промо фильма, за что ему большое спасибо. Было много положительной прессы, возник мощный информационный шум от картины. Ее показали в последний день перед закрытием, поэтому на фестивале наблюдалась максимальная концентрация светской публики. Многие знаменитости подходили и обещали, что будут всем советовать наш фильм. Поэтому премьеру на «Кинотавре» я оцениваю крайне позитивно. Также и после присуждения в Сан-Себастьяне приза за лучший дебют к НИЧЬЕЙ сразу проснулся огромный интерес со стороны и других фестивалей, и байеров. Полученный нами приз гарантировал кинотеатральную дистрибуцию фильма в Испании, да и вообще обеспечил ему успешную международную судьбу. В свою очередь благодаря Гран-при Канн КУПЕ НОМЕР 6 продано более чем в сорок стран, и речь идет именно о кинотеатральном прокате, что важно. Поэтому фестивальный трамплин для авторских фильмов по-прежнему очень важен, без него охват рынков был бы меньше.
Чем вы объясняете столь высокую востребованность нашего арт-кино на международной арене в текущем году?
Это закономерное следствие невероятного роста нашей отрасли в последние годы. Авторский сегмент тоже ведь встроен в общий кинопроцесс. Он в меньшей степени про деньги, но тоже является органичной частью индустрии. Российские режиссеры и продюсеры с каждым годом становятся все более квалифицированными, насмотренными. Все больше продюсеров умеют продвигать свои картины на фестивали, количество здесь перешло в качество.
На ваш взгляд, какие качества позволяют продюсерской компании из России производить востребованное на международной арене кино?
Здесь важны две вещи. С одной стороны, требуется встроенность в международный контекст. Необходимо понимание, для чего ты делаешь ту или иную картину, с кем из сейлз-агентов, как и когда выпускаешь ее на международный рынок, как презентуешь ее фестивалю. То есть важна глобальная стратегия продвижения своего проекта. В то же время крайне важно умение делать честные, сильные фильмы. Никакая конъюнктура и знание реалий рынка не помогут тебе попасть на крупные, значимые фестивали. То есть необходимо делать содержательное кино и уметь пользоваться механизмами продвижения на мировой фестивальный рынок.
Не кажется ли вам, что наша страна вызывает сейчас такой интерес у западных фестивалей по причине усиления геополитического напряжения между Россией с другими странами?
Я вполне это допускаю, это нормально, так все устроено. Когда большая страна закрывается от внешнего мира, снаружи растет интерес к тому, что происходит внутри.
Как вы оцениваете кинотеатральные результаты НИЧЬЕЙ в России?
Итоги проката, что скрывать, печальные. Пожалуй, мы ошиблись с датой выхода, попали в волну других похожих картин, которые выходили сразу после «Кинотавра». Надо было ее передвинуть и выпустить позже. В то же время параллельно старту был приз в Сан-Себастьяне, о котором интересующаяся публика не могла не знать. Возможно, тут дело в росписи, она требовалась более точечная, а наш фильм оказался все же слишком нишевым для крупного дистрибьютора.
Согласны ли вы, что такие фильмы, как НИЧЬЯ, должны создаваться исключительно с прицелом на экспорт? Все-таки в России у подобных проектов практически нет киноаудитории.
Я не покривлю душой, если скажу, что наш дебютант Лена Ланских очень стремилась на фестивали, у нее было искреннее желание выйти на международную аудиторию. Но кроме желания требуется талант. Желание должно быть подкреплено сутью, смыслами, режиссерскими способностями, пониманием того, как ты хочешь рассказать историю – в таком случае оно будет реализовано.
Как в целом вы оцениваете женскую повестку в российском кино? Достаточно ли женщины представлены в продюсерском и режиссерском цехах?
Я совершенно не оцениваю гендер или пол режиссера, когда принимаю решение о запуске. Я не понимаю термин «женское кино». Какое отношение пол имеет к режиссуре? А с точки зрения присутствия женщин в профессиональных сферах, мне кажется, ситуация улучшается. Во всяком случае, в авторском кино женщины присутствуют на всех позициях. По крайней мере, в Москве и Петербурге с этим все в порядке, тема давно закрыта. Что касается зрительского кино, то да, есть ощущение, что большие бюджеты доверяют скорее мужчинам. Если сделать список ведущих продюсеров и составить перечень работающих с ними режиссеров, то на 80–90 процентов это будут мужчины. Я не знаю, почему считается, что мужчина – это более ответственное существо, способное справиться с большими бюджетами, но на сегодняшний день в России так оно и есть. В то же время я не чувствую в профессиональной жизни каких-то ограничений из-за того, что я женщина. Возможно, по соседству, в зрительском кино, они существуют.
Вам поступали предложения от онлайн-сервисов? Не было ли соблазна отдать НИЧЬЮ и КУПЕ НОМЕР 6 сразу в онлайн?
Как продюсер я традиционалист в этом смысле. Пусть небольшой, но именно кинотеатральный прокат все же крайне нужен в плане коммуникации с публикой, это важная имиджевая вещь. Понятно, что он не должен быть убыточным, но даже если он позволяет хотя бы немного заработать – уже хорошо. И та самая магия кинотеатрального проката должна случаться, ее никто не отменял. В общем, не хочется уходить полностью в диджитал. Когда-то мы об этом, безусловно, подумаем, все же я продюсер. Есть, например, коэксклюзивные предложения у платформ, которые порой сулят приличные деньги.
Все чаще говорят, что с развитием стримингов перспективы арта и арт-мейнстрима в традиционном кинопрокате становятся все более туманными – зрители чем дальше, тем больше предпочитают смотреть подобное кино дома. Согласны ли вы с этим? Каким образом можно вывести арт-сегмент из кризиса?
Давайте переживем пандемию и посмотрим, что будет дальше с кинотеатрами. Данный вопрос сейчас в первую очередь завязан на это. Как долго будут продолжаться ковидные ограничения? Насколько зритель перестроится? Посмотрим, как люди, сидящие сейчас в онлайне с утра до вечера, которые развлекаются и учатся за компьютером, будут возвращаться в кинотеатры, как это поменяет их психологию. Вот так посидишь в онлайне три года и решишь, что кинотеатр не нужен. Понятно, что подъем стриминга связан с пандемией коронавируса, но не находится от нее в прямой зависимости. Я люблю кинотеатры и всегда буду бороться за прокат, но рано давать какие-то прогнозы, пока мы не вышли из пандемии. Я знаю, что сдаваться раньше времени точно не стоит. Только что прошел фестиваль дебютного кино в Новой Голландии, фильмы там было экспериментальные, практически «параллельные» в своем современном виде, Александр Ефимович Роднянский специально сделал на фестивале именно такой фокус. Я была всего на одном показе, но зал был полон. Такие истории нужны зрителям и должны, мне кажется, поддерживаться.
Что вы думаете про систему господдержки российского кино? Нужно ли в ней что-то менять?
С системой господдержки в России, как ни странно, все в порядке. Единственное, что хотелось бы лично мне поменять – чтобы средства выделялись не один, а два раза в год. Можно было бы распределять заявки, например, весной и осенью. Тогда все не скапливались бы в одном месте и за один раз заявлялось меньше проектов. Все-таки в России имеет значение сезонность, большинство картин снимается летом, и не всегда удобно претендовать на субсидию один раз в год, особенно под его конец. А возможность подать несколько заявок в течение года очень упростит планирование производства. Конечно, необходимо, чтобы суммы господдержки тоже увеличивались – и в этом году это как раз и произошло, чему я очень рада. Также было бы удобно иметь возможность подать заявку на субсидию в министерство культуры на завершающей стадии производства фильма. Иногда бывает так, что из-за сезонности необходимо снять часть истории, а только потом требуется дофинансирование. Многие картины либо не запускаются, либо сначала снимаются на свои, из-за этого возникают путаница и неудобство. Хорошо, что сейчас есть достаточное количество онлайн-платформ, готовых выступить соинвесторами.
Как вы относитесь к наметившейся децентрализации отечественного кинематографа? Не хочется ли вам поучаствовать в создании какого-нибудь регионального кино?
Я ищу режиссера и историю, и мне все равно, откуда она. Если вы намекаете на случай с НУУЧЧЕЙ, то Владимир Мункуев, как известно, был учеником Бориса Хлебникова в Московской школе кино. Мункуев родом из Якутии, ему был интересен Вацлав Серошевский, и в итоге они сняли такое кино. Я не планирую специально ездить по регионам и искать там таланты, на это у меня попросту нет времени. Если появится режиссер с действительно интересной историей, не важно будет, из какого он региона. Другое дело, что я сейчас занимаюсь лабораторией «Ленфильм-Дебют», где отвечаю в том числе за развитие дебютных проектов. И вот там мы сознательно сделаем фокус не только на Москву и Петербург. У ребят из столиц, понятное дело, есть достаточное количество различных возможностей, социальные лифты вполне себе там работают. Но в «Ленфильм-Дебют» мы будем стараться брать в том числе и региональные проекты, стремиться привозить ребят из регионов. Для них это станет невероятной возможностью войти в индустрию.
Насколько Россия интересна для копродукционных проектов? Чувствуете ли вы здесь нереализованный потенциал?
Россия очень интересна для копродукционных проектов. Я это говорю как человек, который бесконечно ищет деньги для российских мажоритарных проектов и хорошо знает правила игры в подавляющем большинстве европейских государств. У нас очень мягкие и гибкие правила поддержки иностранных проектов. Но России, безусловно, необходимо упрощать правила въезда иностранных групп, полноценно вводить рибейты. В Европе рибейты есть практически везде. К сожалению, имидж России отчасти мешает тому, чтобы вводить механизмы миноритарной поддержки, которые сами по себе очень несложные. В этом смысле я не могу не сказать, что искренне восхищена работой «Роскино». Команда Евгении Марковой выступает парламентерами и действительно предпринимает все необходимые шаги по интеграции России в международный контекст. Понятно, что мы работаем в сфере, где игра идет вдолгую. Я очень надеюсь, что года через два все титанические усилия «Роскино» в области совместного производства дадут свои плоды.
Есть ли у вас еще какие-нибудь предстоящие международные проекты? Как в целом вы оцениваете перспективы создания фильмов в большей степени для иностранных зрителей, а не для российского рынка?
Конечно, есть. Совсем скоро начнутся съемки нового международного копродукционного проекта «Форест-Фильм», моей собственной продюсерской компании. В производстве новой дебютной картины КАНИКУЛЫ Анны Кузнецовой участвуют финские компании и Eurimages. Разумеется, я буду продолжать работать в этом направлении, так как мне это интересно не только с точки зрения финансов. Быть открытым и быть частью мирового процесса гораздо интереснее, чем быть встроенным исключительно в национальную индустрию. Если я вижу в проекте какие-то перспективы для копродукции, я всегда их буду использовать. Точно так же я абсолютно открыта как миноритарный продюсер для иностранных авторов. Все зависит от проекта.
Эти проекты рассчитаны больше на зарубежную аудиторию?
Нет. Все фильмы, которые ты делаешь, в первую очередь должны быть интересны твоей аудитории. Это твоя территория, тебе и карты в руки. В первую очередь я делаю картины для российского зрителя. Но если есть возможность зайти на какие-то дополнительные территории, выпустить проект где-то еще, сделать его значимым международным событием, над этим надо работать. Но российская аудитория, конечно, первична. Я никогда не буду снимать проекты в надежде покорить, например, рынок Германии. Мне кажется, это ложная предпосылка.
