Антон Малышев: «Я бы не сказал, что санкции сильно влияют на работу «Кинопрайма»

Исполнительный директор фонда рассказал, как изменилась работа экспертов «Кинопрайма» после 24 февраля и почему в 2022 году размер поддержки стал минимальным за все время существования институции

Учрежденный Романом Абрамовичем фонд развития современного кинематографа «Кинопрайм» на протяжении трех с половиной лет занимается системным финансированием российского кино. За это время фонд успел поддержать как громкие арт-релизы (KITOBOY, ЖЕНА ЧАЙКОВСКОГО), так и кассовые зрительские проекты (ТЕКСТ, ЧЕРНОБЫЛЬ). После 24 февраля «Кинопрайм» вынужденно функционирует в совершенно иных реалиях. 

«Кинопрайм» работает больше трех лет. Можете ли подвести предварительные итоги?

Сегодня можно констатировать, что «Кинопрайм» начал эффективно работать и стал частью киноотрасли. Мы окончательно отшлифовали технологию экспертизы и поиска качественных кинопроектов. За прошедшее время фонд встал на крыло, вышел на операционную рентабельность, у «Кинопрайма» сформировался оборотный капитал. С самого начала наша стратегия развития предполагала, что возвращение средств с рынка позволит фонду функционировать по-настоящему продолжительное время и независимо от любых изменений. Выстроить свою работу подобным образом нам в целом удалось. К сожалению, произошедшие в последнее время внешние события, понятное дело, отразились на всей отрасли не лучшим образом и осложнили в том числе и нашу работу.

Каким бюджетом фонд оперировал на протяжении трех с половиной лет? Сколько всего проектов было профинансировано?

Начиная с марта 2019 года «Кинопраймом» распределено около 3 миллиардов рублей. В совокупности нами поддержано 66 проектов. Всего было рассмотрено свыше 600 заявок. В среднем за год получается примерно по 20 проектов на общую сумму от 700 миллионов. Здесь важно учитывать, что эта поддержка неравномерная, год от года она отличается. Все проекты очень разные, как по бюджету, так и по срокам производства.

Сколько средств было распределено в текущем году? Сколько проектов профинансировано с начала года?

С начала года мы успели раздать 240 миллионов рублей. Это сумма распределена между 11-ю проектами.

Судя по этим данным, у вас наблюдается уменьшение финансирования. Это так?

Нет, сказать, что наш бюджет в этом году был сокращен, нельзя. Просто с конца февраля поступает меньше заявок, ощутимо меньше. Продюсеры пока не понимают, что в дальнейшем будет с проектами, которые они планируют запускать. Неизвестно, найдут ли они основное финансирование, смогут ли потом показать фильм на международных фестивалях, что будет с международными продажами, что с точки зрения экономики происходит на рынке внутри страны и так далее. Таких вопросов много, и количество заявок объективно упало. По моим личным ощущениям, многие проекты поставлены на паузу. В сложившихся условиях получилось, что мы пока поддержали 11 проектов на общую сумму в 240 миллионов рублей. Для нас это не является рекордом, это понятно. Но осознанного решения сократить количество поддерживаемых проектов, повторюсь, не было.

Как именно поменялась работа фонда в связи с внешнеполитическими событиями?

Краеугольным элементом применяемой нами финансовой модели было участие фильмов в международных фестивалях. Громкая международная премьера была тем необходимым трамплином, который запускал качественные актуальные проекты, отобранные нашими экспертами, в кинотеатральный прокат. Параллельно интерес к фильмам проявляли онлайн-платформы, мы выстроили с ними эффективное сотрудничество по реализации прав. Похожие осложнения наблюдались в пандемию, когда фестивальная жизнь встала на паузу, смотры тогда искали новые форматы функционирования, нам приходилось подстраиваться, процесс реализации прав был затруднен. Но теперь фестивали изъяты из выстроенной нами цепочки сопровождения проектов более кардинальным и бесповоротным образом. Рассчитывать, что ситуация каким-то благоприятным образом в скором времени поменяется, не приходится.
Исходя из этого мы вынуждены пересматривать свои ожидания и оценки по уже поддержанным и будущим проектам в сторону уменьшения. Очевидно, фильмы станут меньше зарабатывать на внутреннем рынке, как в кинотеатрах, так и онлайн. Безусловно, это усложняет и замедляет процесс возврата вложенных инвестиций, но не меняет глобально нашу экономическую модель. Фонду помогает то, что мы изначально не ставили во главу угла исключительно коммерческие показатели. В первую очередь мы стараемся быть полезны отрасли, развивать ее и помогать всем участникам преодолевать возникающие трудности.
В сложившейся ситуации есть понимание, что в ближайшие годы кинопоказу потребуется еще больше фильмов самых разных жанров, поэтому одним из ключевых направлений работы в новых условиях представляется переориентация на дебюты. Проекты молодых режиссеров более сложны в прогнозировании, их труднее оценивать в плане перспектив и возврата инвестиций, но экспертам фонда не привыкать работать в непростых условиях. Остается только порадоваться, что за последнее время был налажен диалог между продюсерами и министерством культуры. У государства сложилось представление о необходимости поддержки дебютного кино, и оно планомерно работает в данном направлении. Если раньше выделялось на каждый дебют не более 25 миллионов рублей, то теперь по линии минкульта продюсер может получить на такой проект до 45–50 миллионов. Это облегчает производителям переговоры в том числе с нами, так как и «Кинопрайму» как источнику дополнительного финансирования теперь проще заходить в отдельные проекты, также вкладываясь в диапазоне от 25 до 50 миллионов рублей. 
Вероятность возникновения убытков при инвестировании в радикальные авторские работы возросла. Другим выходом представляется диверсификация осуществляемой фондом поддержки, когда за счет кассовых результатов не менее качественных, но более зрительски ориентированных работ происходит балансировка рисков. В скором времени выйдет сразу несколько проектов, нацеленных на довольно широкую аудиторию, поддержанных фондом. Речь о картинах ЧУК И ГЕК. БОЛЬШОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ Александра Котта, СВОБОДНОЕ ПАДЕНИЕ Олега Уразайкина, САМАЯ БОЛЬШАЯ ЛУНА Алексея Попогребского и нескольких других. Но тут я должен напомнить, что «Кинопрайм» – некоммерческий фонд. Мы совершенно не против получить дополнительный доход на успешной картине, но эти средства мы тут же направим на поддержку следующих интересных фильмов перспективных режиссеров. Нельзя сказать, что после начала СВО фонд полностью сосредоточен на зрительском кино и скоро вложится в пятнадцать разных комедий. Наша работа – поддерживать по-настоящему талантливые вещи, интересные и полезные для всей отрасли. Дело не в форме или теме, а в том, делается ли этот проект талантливыми людьми с горящими глазами. Если будущий фильм – проект мечты автора, мы стараемся его поддержать.

Новая реальность как-то повлияла на принципы отбора экспертами проектов для финансирования?

Принципиальных изменений нет, но эксперты теперь вынуждены еще строже подходить к оценке и прогнозированию. Приходится еще пристальнее изучать и оценивать прокатные перспективы и максимально внимательно просчитывать экономическую модель каждого проекта. Здесь в каком-то смысле пригодился опыт пандемии, уже тогда работа экспертов была не особо комфортной. Приходится отметить, но подавляющую часть времени фонд функционирует в условиях того или иного кризиса – сначала была пандемия, теперь вот внешнеполитические ограничения.

Насколько мы знаем, платформы заметно охладели к привлечению арта и арт-мейнстрима. Как складывается ваш диалог со стримингами?

Нельзя сказать, что онлайн-платформы охладели к авторскому кино окончательно, они просто начали действовать в кризис ровно тем же образом, что и другие игроки. Если в разгар пандемии, в момент взлета и бурного роста рынка, они предлагали за самые разные проекты цены выше рыночных, то теперь предлагают адекватные суммы и далеко не за каждый тайтл, а именно за те, которые представляют для них особый интерес.

Как обстоят дела с копродукционными проектами, которые находились в разработке у фонда?

Сейчас участие всех наших международных партнеров в копродукционных проектах заморожено. Они в одностороннем порядке или уже покинули запущенные проекты, или скоро их покинут. Это вызвано среди прочего и тем, что по линии Eurimages и других фондов копродукции подобная поддержка также заморожена, а зарубежные коллеги планировали закрыть часть своих инвестиций в том числе и средствами Eurimages. Кроме того, существуют прямые внутриполитические ограничения в тех странах, где наши коллеги работают. Есть прямые указания не сотрудничать с Россией по любым направлениям. В свою очередь, новые проекты просто не рассматриваются, и это печально, потому что наше сотрудничество с кинематографистами из разных стран, в основном европейских, было отлажено и функционировало стабильно. И это сотрудничество было крайне позитивным для отрасли. Все это, конечно, не может не расстраивать.
В то же время мне нравится, как министерство культуры отреагировало на возникшую проблему. Ведь это затронуло довольно большое количество проектов, в том числе поддержанных ранее самим министерством и Фондом кино, не только «Кинопраймом». Был проведен отдельный конкурс, цель которого состояла в том, чтобы компенсировать выпавшие средства иностранных сопродюсеров. Это редчайший случай, когда от отрасли пришел экстренный запрос и он был моментально отработан. Благодаря этому нельзя сказать, что какие-то из уже запущенных нами проектов серьезно подвисли.

Насколько важное значение для работы «Кинопрайма» имело сотрудничество с тем же Eurimages?

Хотя Eurimages всегда выступал только миноритарным участником проектов, его исчезновение из бюджетов, безусловно, создало проблемы для проектов, нацеленных на внимание международной аудитории.

Как на вашу работу влияет то, что Роман Абрамович остается под санкциями?

После начала СВО крупные международные фестивали начали внимательно отслеживать участие российского государства в производстве картин, заявки от которых им продолжают приходить. Отдельные отборщики стали обращать внимание и на бренд «Кинопрайма» в титрах, и конкретно на Романа Абрамовича, который является нашим учредителем. Все мы помним кейс фильма ЖЕНА ЧАЙКОВСКОГО Кирилла Серебренникова, произведенного без участия государства, который все же был показан в конкурсе Канн. Другими словами, я бы не сказал, что санкции сильно влияют на нашу работу. Я считаю, за создание нашего фонда Роману Аркадьевичу можно выразить исключительно благодарность. И если кто-то из функционеров европейских фестивалей исходит из собственной конъюнктуры и считает как-то по-другому, это его дело. Я лично считаю санкции, введенные против Романа Аркадьевича, безумно несправедливыми. Главная проблема в том, что пока на фестивалях на стопе находится все российское кино. Никто не раскладывает фильмы на отдельные категории, пытаясь понять, на какие из них деньги давал минкульт, на какие – «Кинопрайм», а в каких случаях были вложены личные средства режиссера или продюсера.

Как в целом изменилась инвестиционная привлекательность российского кино в свете всех последних событий?

С одной стороны, привлекательность кинобизнеса для инвесторов, безусловно, снизилась. Обстановка для них в последние восемь месяцев стала менее комфортной и гораздо менее прогнозируемой. В то же время в сложившейся ситуации можно увидеть и определенные возможности. Голливудский контент исчез с российского рынка, и есть понимание того, что это продлится довольно долгое время. Те из инвесторов и производителей, кто сможет эффективным образом заполнить возникший вакуум, извлекут из этого немалую выгоду.

Ждать ли переориентации «Кинопрайма», например, на региональное кино? Или на актуальную сегодня семейную кинопродукцию?

Нет, выделять региональное кино в отдельное направление поддержки мы не планируем. Сегмент дебютов в этом смысле представляется более перспективным. Как известно, после успеха ПУГАЛА фонд поддержал Дмитрия Давыдова, и мы остались довольным сложившимся сотрудничеством. Но якутский кинематограф развивается и без того успешно как самостоятельное и самобытное явление, дополнительные инвестиции здесь мало на что влияют. А других таких же полноценных региональных треков я не вижу – по крайней мере, на данный момент. Да, сейчас у наших кинематографистов очень популярен пермский регион, но называть снятое там кино региональным не совсем корректно. В данном случае приходится говорить об эффективной работе местной кинокомиссии.
В разговоре о семейном кино я отдельно выделил бы детский контент. Сейчас импульс к бурному развитию получили те фильмы, которые дети могут смотреть вместе с родителями. А вот именно детское кино, то есть кино, которое ребенок смотрит самостоятельно, отдельно от взрослых, требует более вдумчивого подхода, более грамотной экспертизы и компетенций. Понятно, почему многим участникам рынка семейное кино представляется перспективным и интересным. Здесь сказывается и увеличение поддержки по линии министерства культуры и Фонда кино, и тот факт, что под это кино сегодня освободилось место в репертуаре кинотеатров после ухода Голливуда. Но я не могу сказать, что «Кинопрайм» прямо сейчас проводит переориентацию на семейное кино. Все-таки наш фонд заинтересован именно в развитии современного кинематографа. Думаю, вы сами не готовы сказать, что в современном семейном кино работают авторы уровня Ролана Быкова. Возможно, дело в том, что наше кино данного направления еще только-только перезапускается. Посмотрим, если станут появляться серьезные авторские работы в этом сегменте, мы с удовольствием такое кино поддержим.

Вы по-прежнему не вкладываетесь в многосерийные проекты?

Да, мы по-прежнему ориентированы преимущественно на полные метры. Но, как я уже рассказывал, фонд сконцентрирован в первую очередь на поддержке качественного кинопродукта, и если какой-то проект имеет форму сериала, мы открыты к диалогу. К примеру, поддержанный нами фильм «Карамора» успешно вышел в виде восьмисерийного проекта. Правда, теперь мы судимся со Start на стороне продюсеров, поскольку компания не платит по счетам. Это крайне огорчительная ситуация хотя бы по той причине, что поступления от реализации прав на «Карамору» были заложены в наш бюджет на текущий год. Я лично очень расстроен всем произошедшим. Очень надеюсь, что ситуация в скором времени разрешится максимально благоприятным для всех образом.